было всё в порядке? – продолжала Элизабет. – Когда Вы ушли от меня?
– Нормально, – бросил Норбридж, – там кто-то оставил включённой кофе-машину возле стола для настольного тенниса. Ну, мы всё исправили.
Он вдохнул полной грудью, как будто только что ему пришлось произнести длинную речь.
– Ну, давай, развлекайся в библиотеке.
Затем он помахал ей рукой, большими шагами пересёк коридор и исчез.
Элизабет ушла не сразу. «Он очень милый, но странный, – подумала она. – И зачем ему надо, чтобы я отмечалась два раза в день?»
Леона провела для Элизабет небольшую экскурсию по библиотеке. Они начали с огромного читального зала, где стояли дубовые столы, а на потолке были нарисованы облака. Затем она показала громоздкие каталожные шкафы с выдвижными ящиками, стоявшие в середине главного зала.
– У нас нет ни одного компьютера, – гордо объявила Леона, – и мы не собираемся их тут ставить.
Затем они пошли в комнату на третьем этаже, где хранились особенные, коллекционные издания. Всё это сопровождалось короткими анекдотами из библиотечной жизни.
Минут через двадцать они сидели в офисной комнатке за стойкой выдачи и потягивали розовый чай, заваренный Леоной.
В библиотеку уже пришли пять человек и выбирали книги.
– Когда я впервые приехала сюда, отель показался мне огромным и старинным, – рассказывала Леона. – Это было в 1951 году, после того, как моя семья эмигрировала из Уганды. Мне было одиннадцать.
Миль пристроился на деревянном насесте посередине комнаты и вертел головой. На стенах были развешены фотографии достопримечательностей – Эйфелевой башни, здания английского парламента и великих пирамид Гизы. На шкафах лежали пучки засохших роз и лаванды. Свет в комнате был неярким.
– И Вам сразу здесь понравилось? – спросила Элизабет.
Леона отпила чаю и обдумала вопрос.
– Я была в смятении. Я поняла, что хочу здесь жить и остаться здесь библиотекарем. Когда ты ещё ребёнок, у тебя возникают подобные фантазии. Но в моем случае это была уверенность. Уверенность! В первую же зиму я подружилась с Норбриджем и потом приезжала сюда при первой возможности. В школе я выбрала специальность «библиотечное дело». И что вы думаете, я вернулась в «Зимний дом», чтобы больше отсюда не уезжать. Я даже не представляю, где ещё я хотела бы жить.
Она отпила ещё глоток.
– Но я всё говорю и говорю… Скажи мне, дорогая, какие писатели тебе нравятся?
Они проговорили ещё полчаса. Элизабет казалось, что она разговаривает с Леоной как со старой подругой. Ей было очень уютно.
– Норбридж хорошо умеет делать фокусы, правда? – спросила Элизабет.
Леона сделала небольшую паузу, прежде чем ответить.
– Да, – сказала она. – Это у них семейное, у Фоллсов.
– Странные птицы! – позвал Миль. – Странные птицы!
– Миль, тихо! – сказала Леона. – Уже надоел!
– Что Вы имели в виду? – спросила
