style="font-size:15px;"> Мальчишки опять были заняты сами собой. В основном все сидели по гримеркам и я даже подглядела, как Зилю мастера в четыре руки укладывают, вернее сказать поднимают дыбом, волосы и рисуют майк-ап на глазах. Купу, к моему большому удивлению, мастера укладывали дреды. Надо же это гнездо глухаря под бейсболкой оказывается было не спонтанным желанием 17-летненго подростка, а результатом работы седоватой тётечки, которая какие-то прядки подваливала (от слова валять шесть, превращать ее в войлок), какие-то прядки подлачивала, и на всё это водружала бейсболку.
Движимая любопытством я заглянула к оставшимся участникам группы. Второму гитаристу Матису волосы распремляли и покрывали лаком. К этому я была уже морально готова.
Наверно, барабанщику Гюнтеру ничего делать не должны. Стрижка у него короткая, внешность неброская, да и за барабанами его не видно. Как же я ошибалась! В момент, когда я заглянула в гримерку к Гюнтеру с вопросом: «Марину не видели?», Гюнтеру делали маникюр.
Я закрыла дверь и перевела дух, почувствовав себя со своими волосами ракушкой и практически прямыми «локонами вдоль лица» школьницей на свадьбе старшей сестры.
Выпитые за день напитки прошли свой цикл по моему организму и запросились наружу. Пришлось направиться на поиски нужного помещения.
То ли мне так повезло, то ли группа была размещена в каком-то особом мужском отсеке, но женских туалетов здесь не оказалось. Минут через пятнадцать мне стало наплевать на буковку на двери, и я влетела в первый попавшийся, решив, что ничего постыдного в этом нет, тем более, что особей мужского пола поблизости не наблюдалось.
Я подтягивала чулки в кабинке, поправляя сбившуюся резинку, когда кто-то вошел. Ноги обдало сквозняком от закрывающейся двери. Знакомые голоса о чем-то ожесточенно спорили. Голос Купа я узнала сразу же. А второй… Кажется Матис… Да, Матис!
– Нет, ну она же клеевая тёлка! – восторженно вещал Куп. – И глаз с меня не сводит!
– Дурак, она просто тебя разводит и дразнит.
– Да прекрати ты, она меня реально хочет. Я же вижу, как она поворачивается, как изгибается. Она хочет меня. Посмотри на ее рот. Он постоянно влажный и она постоянно облизывается.
«Ого! Мальчики решили кого-то снять», – улыбнулась я.
– Жара – ты сам постоянно облизываешься. Это не показатель, Куп. Девка, да, суперсексуальная…
– А как она передо мной задницей крутит? Она словно говорит: «Да, да, вставь мне, детка!» А рот? Только представь, как она это будет делать ртом! – он произнес фразу удивительно страстно.
– Роммельсберг, у тебя спермотоксикоз на фоне страшного недотраха! Тебе надо меньше порнухи смотреть. Ты выдаешь желаемое за действительное.
– Нет же! Вот увидишь, этой ночью я ее трахну!
– Не даст она тебе.
– Даст, спорим? У нее такие сиськи! А задница… О, я весь в предвкушении.
Матис засмеялся.
Шум воды. Включилась сушилка для
