прочитать все, что смогу, о карликах. Теперь, когда я думаю о своей сестре, Марии, мне кажется, что она не просто родилась хрупкого и тщедушного строения и по слабости своей медленно развивается и растет. Само по себе это не плохо, потому что отец использовал все это, чтобы объяснить, почему оставляет ее в родительском доме. Я боюсь, что она так и не вырастет, и пытаюсь найти объяснение этому факту.
У греческих философов я не нахожу почти ничего по интересующей меня теме, но в Древнем Египте обнаруживаются карликовые божества и высокородные придворные карлики. Я пишу Марии письмо, чтобы рассказать о своих находках, оставляя за скобками лишь манеру поведения придворных карл во времена Римской империи. Такие знания ни к чему юной деве, к тому же наследнице короны. Я удивлена уже самому факту, что подобная книга могла стоять в библиотеке Екатерины Парр.
Я живу здесь почти в полном одиночестве, если не считать моих фрейлин. Гилфорд приезжает ко мне с визитами через день, чтобы поделиться известными ему новостями, которых немного, чтобы после визита вернуться ко двору, где они все изображают лицемерное молитвенное бдение о здравии моего бедного кузена, короля.
Иногда Гилфорд ужинает со мной, но чаще всего он ест и спит в доме родителей. Фрейлины спрашивают меня, не скучаю ли я по нему, ведь он так хорош собой и мы так недавно венчаны, на что я слегка улыбаюсь им и отвечаю:
– Не особенно.
Я никогда не скажу им, что испытываю облегчение от того, что в моей постели нет его тяжелого тела, потного под моими теплыми одеялами. Просто он обязан за мной ухаживать, так же как я обязана эти ухаживания терпеть. И мы должны делить супружеское ложе, как того требуют закон церкви и наши родители. Но мне никак не удается понять, как женщина может получать удовольствие от того, что мы делаем, и стремиться к этому. Хотя иногда я припоминаю, что счастливее всего Екатерина Парр выглядела по утрам, когда из ее спальни выходил голоногий Томас Сеймур. Я знаю, что моя мать наслаждается временем, которое проводит с отцом, и леди Дадли самым нелепым образом поглощена своим мужем. Может быть, способность оценить эти радости придет ко мне позже, с возрастом, когда я сама подрасту и окрепну. Возможно, в деле удовольствий плоти сначала надо вырастить эту пресловутую плоть. Однако мне все равно было сложно представить себе, что я, даже толстая и здоровая, жажду неуклюжего ерзанья Гилфорда или хихикаю от шлепка по заду.
Время, которое я провожу здесь, было бы гораздо приятнее, если бы не боли в животе и лихорадочное состояние.
Кажется, это единственный случай, когда книги меня подводят. Я нашла несколько греческих свитков о зачатии детей, но они все говорили об этом в связи с фазами луны. Там еще были ужасающие картинки, показывавшие младенца, вырезанного из утробы мертвой матери, множество теологических утверждений о том, как Господь наш был зачат Духом Святым в теле девственницы, и упоминание о некоторых вдумчивых авторах, сомневавшихся в этом утверждении. Но тема зачатия обыкновенной женщиной, похоже,
