По последним данным, проследовала в направлении сюда…
– Получается, – перебил майор, – вы вдвоем, высуня языки, невзирая на метеорологические условия, про телеграмму сообщить рванули? Подождать не могли? Или поодиночке хотя бы – один туда, другой сюда.
– Так он же ни фига о здешней местности понятия не имеет, – не согласился Птицын. И добавил: – А еще, как вы правильно заметили, метеорологические условия…
– Телеграмма при тебе? – из голоса майора напрочь испарилась деланая усталость.
– Телеграмма сугубо личного содержания, – невозмутимо пояснил Птицын. – Но крайне неотложного.
– Не петляй, – уверенно сказал майор. – Я тебе не пустобрех из первогодков, пустой след не возьму. Или говори, зачем она тебе понадобилась, что на месте дождаться не мог, или вали отсюда.
– Здесь она? – уже совсем другим тоном спросил Птицын.
– Нет, – отрезал майор.
– Была?
– Могу не отвечать, но сделаю исключение. Появилась в тот самый неподходящий момент, когда обнаружилось отсутствие задержанного. Никаких заявлений ни устных, ни письменных не делала, постояла в коридоре и исчезла. Что еще?
– В каком смысле – «исчезла»?
– Повернулась и ушла, дверь за собой притворила. У тебя все?
– Если так оно и было – все, – поднялся Птицын.
– Да нет, ты еще маленько посиди. Теперь я тебе вопросы задавать буду. По глазам твоего сопровождающего вижу – не из-за телеграммы вы сюда наведались. Так?
– Не так, – снова глянув на меня, быстро ответил Птицын.
– Так, – уверенно сказал майор. – Была бы телеграмма, я бы первый о ней узнал. Понял? Говори прямо, чего всполошился, не крути.
– Интересное дело, – словно самому себе тихо сказал Птицын. – Получается, она под наблюдением…
– Что у тебя получается, твое дело. А мое дело следить за тишиной и порядком.
– Не ради ли тишины Хлесткина приложили? – зло спросил Птицын и снова поднялся со стула. – Протокольчики заранее заготовили, экспертизу за два с половиной часа сообразили… Омельченко не мой племяш, на коротком поводке не удержишь. Не тот вы след взяли, Николай Николаевич, – жестом удержал он дернувшегося майора. – Тут зверюга тот еще напетлял – распутывать да распутывать. Нахрапом не получится. Пошли, Алексей, – потянул он меня за руку. И уже на самом пороге выдал: – Информация к размышлению: почему она думала, что Хлесткин живой? Разыщете, кто ей эту лапшу на уши навесил, тогда и Омельченко не надо вылавливать.
Не обращая внимания на что-то закричавшего вслед майора, Птицын быстро зашагал по коридору. Я поспешил за ним.
– Сначала к Надежде, – бросил он на ходу. – Если не вернулась, придется поселок на ноги поднимать. Лишь бы не поздно…
Последние слова оглушили меня тем смыслом, который в этих обстоятельствах мог скрываться за ними.
На неразборчивый оклик майора, выскочившего из своего кабинета,
