никак не мог-с! Я с барышней! – кого-то передразнил мой кавалер. – Изволите пройти в ложу или посетим буфет?
– Сразу после обеда в буфет? Пойдемте уже в ложу.
Ложа, рассчитанная на шесть персон, оказалась пуста. Я чуть было не начала подозревать, что Петя выкупил ее полностью, но потом поняла, в чем причина: представление давалось днем, а публика, привыкшая к ложам, обычно посещает цирк по вечерам.
Петя галантно пододвинул для меня стул, сел рядом и извлек из кармана коробочку монпансье.
– Угощайтесь, мадемуазель. Мне для вас ничего не жалко.
Оркестр, составленный сплошь из знакомых по театру музыкантов, заиграл марш, и начался парад-алле. Мы сосали леденцы и смотрели на арену. Ждали карлика Гошу.
Раньше, в Москве, мы нередко бывали в цирке. В нашем кругу, как это принято говорить, к цирку относились снисходительно, называли его простонародным развлечением, а иногда плебейским. Если переводить с латыни, то получится одно и то же, но последнее слово звучит более резко. Тем не менее почти все посещали цирковые представления. Реже, чем театр или оперу, но все же посещали.
Мы с папой цирк, можно сказать, любили. Единственное, что мне не нравилось, – это карлики. Они редко что-то умели делать на арене, а если умели, то сильно уступали акробатам, жонглерам и другим артистам. Вот и выходило, что их выпускают к зрителям исключительно по причине физического уродства. Мне от этого становилось их самих жалко, а смотреть, как они выступают, неинтересно. К моему огромному удовольствию, карлик Гоша оказался совсем не таков. Он неплохо выполнял многие трюки, а то, что они получались не столь ловко, как у других артистов, шло ему на пользу. Потому что Гоша был клоуном. Рыжим[15] коверным клоуном, выступающим в паре с белым клоуном по имени Андрюша. Андрюша старался казаться солидным и умным, а Гоша открыто валял дурака, но оказывался всякий раз умнее.
– Здравствуйте, Андрюша, – закричал Гоша, появляясь на арене.
– Ой, – пугался белый клоун. – Здравствуйте, Гоша. А я смотрю, вы ли это, не вы ли?
– Я не выл, – заявлял рыжий.
– Да я же не сказал, что вы выли, я просто сказал: вы ли, не вы ли? Не был уверен, что это вы.
– Тогда кто же выл?
Они долго препирались, и в результате Андрюша совершенно запутывался и соглашался с тем, что выл, скорее всего, он сам. Публика каталась со смеху.
Такими шутками они заполняли время для подготовки к очередному номеру. А один раз Гоша спросил Андрюшу, сколько, по его мнению, будет пятью пять.
– Тридцать, – уверенно ответил тот.
– Ха-ха-ха! Пятью пять будет двадцать пять! Ну, может, двадцать шесть или двадцать семь. В самом крайнем случае – двадцать восемь. Но никак не тридцать!
– Гоша, да вы у нас профессор! – воскликнул пораженный такой ученостью Андрюша. На что Гоша ничего не ответил, но нацепил на нос огромные очки и под аплодисменты зрителей совершил
В старом классическом цирке было два клоуна: Белый и Рыжий. Белый клоун – слишком серьезный умник, вечно попадающий во всякие глупые ситуации. Рыжий – излишне жизнерадостный озорник и затейник.
