провела рядом с ним, прыгая вокруг и возвращаясь обратно, на широкую как ковёр мощную сосновую ветку.
Ветви сосны были так близко что, Риг мог достать их рукой. Вчера он не поленился подняться в бункер и, вернувшись, предложил белке кусочек засохшего хлеба, а сегодня она пришла опять. Белка смотрела, а Риг продолжал работать.
Уже шёл третий день его работы «на стене» – так он называл то, чем занимался. А занимался он тем, что чистил стены бункера от многолетних наслоений.
Поскольку конкретных технологий и инструкций не было, приходилось изобретать всё заново. Комплект промышленного альпиниста, скребки, металлические щётки – всё это было проверено и испытано. Закрепив на крыше трос, он на специальном сиденье опускался к заданному участку стены, и чистил щёткой и стальным скребком.
Казалось, корпус завода постепенно зарастал органикой. Въевшаяся пыль, здесь во влажном лесном воздухе, покрывалась грибами и плесенью. На этот субстрат попадали семена растений и вот уже мелкие травинки прорастали и отмирали, создавая торфянистую основу, на которую снова попадали семена, прорастали, пускали корни и побеги.
Постепенно эти зелёные «островки» на буровато-серой стене разрастались, закреплялись в порах. С точки зрения маскировки, это, может, было бы нормально, но службу технического контроля беспокоило состояние стен. Под этим несанкционированным покрытием вполне реально могли развиться микротрещины климатической эррозии, а это грозило уже потерей прочности стен.
Риг упорно работал, расчищая растительность, и заносил данные хода работ в журнал. Мох и лишайники счищались достаточно легко. Иногда в бетонной стене под слоем мха скрывались довольно глубокие поры, в которых уже успели укорениться травы и деревья. С такими загрязнениями приходилось повозиться подольше, но самую большую трудность создавали плёнки темно-зеленых, подобных болотной тине, водорослей. Происхождение этих водорослей вызывало особое недоумение. Река была близко – за широкой поляной. Но всё же здание было на значительном возвышении и не попадало в зону весенних паводков. Болот в округе тоже не было. Единственное объяснение появлению водорослей было то, что лес, обступивший бетонный корпус, был настолько густым, что под его покровом, действительно, воздух был очень влажным.
Грязь, лишайники и растительность было нетрудно расчищать в то время, пока на стене держалась утренняя роса. Вычистив очередной участок в 1—2 квадратных метра, Риг закрашивал его серой фасадной кремний-органической краской и поднимался на крышу немного отдохнуть.
Вот и в этот раз Риг прыснул из баллончика краской на стену. Белка сердито застрекотала и умчалась в глубь леса. Белку раздражал запах краски.
Лес с северо-востока вплотную подступал к блоку. На старых, четвертьвековой давности, фото, лес хоть и был близко, но не так плотно теснился к бетонным стенам. А сейчас казалось, что деревья обнимают
