ненавижу войны, особенно – гражданские, проливающие кровь из-за несходства живущих в наших головах тараканов. Я считаю всех людей равными, независимо от цвета кожи, национальности и вероисповедания. Тогда, спросите вы, в чем идея пропагандируемых мной изменений? Смешно и грустно, если такой вопрос возникает. Я же все сказал выше. «Моисей снова упорядочил… Иисус пришел восстановить статус-кво… Магомет вновь принес в мир подзабытую мысль, что гнилое отрубают, а праведное чтят…» Другими словами: если в мире существуют законы, они должны исполняться. А кто трактует их исключительно в свою пользу, тому не место среди законопослушных граждан.
Ново? Неожиданно? К сожалению, ни то, ни другое. Затерто и банально, как древний кувшин, из которого никто не сумел вызвать джинна. Все терли-терли и отступились. А я – не отступлюсь.
Выйдя из кафе, где встречался с представителями движения «хрюнек» (о них чуть позже), я бухнулся в кресло служебного автомобиля, поскольку мой недавно пал под ударами судьбы, произведенными битами малолетних варваров. Мысли погрузились в набивавшийся на планшете текст.
Дзинь-дзинь! – позвал карман. Так всегда. В самый неподходящий момент, когда думаю о глобальном, эта доставучая дзинькалка возвращает в унылое настоящее из счастливого благоустроенного будущего.
Игнорировать нельзя – на экране высветился наш великолепный Борис Борисович, многоуважаемый шеф. Возможно, лучший шеф в мире, если бы не кое-какие мелочи. Но кто из нас полностью белый и пушистый, особенно, если сидеть по шею в грязи?
– Здорово, Алекс, – сказал шеф. – Жанну не видел? Дома ее нет, телефон не отвечает, запасной тоже. Личное авто стоит в гараже, а без него она только по специальным поручениям выезжает.
– Вот, наверное, и…
– В последнее время не было ничего специального.
Что же, мне теперь еще и чужих секретарш разыскивать (даже если эта конкретная представляет интерес для меня)?
Но. От нечего делать шеф не звонит, а поскольку с очевидной мелочью обратился ко мне – значит, это далеко не мелочь, и всесильному Борису Борисовичу действительно требуется помощь. Нечасто такое случается, совсем нечасто.
– В родительском доме смотрели? – спросил я.
Нужно же поддержать реноме умелого сотрудника, что отрабатывает до невозможности завидную зарплату. Хотя я знал, что после гибели родителей особняк выставлен на продажу и Жанна старается там не появляться… без повода.
Но вдруг? Эта девушка – такой фрукт, что среди зимы бананом на обледенелой ветке березы повиснет и всем докажет, что так и должно быть. Она настолько неожиданна и непредсказуема, что не удивлюсь, если найдет упомянутый повод в обход меня и шефа.
Но – ее машина осталась в гараже, а в чужих Жаннна передвигаться не любит – то ли из банальной осторожности, то ли из соображений свободолюбия и чрезмерной постоянно демонстрируемой самостоятельности.
Борисыч прокашлялся.
– Смотрели. Тоже нет.
Плохо
