Я снова почувствовал гнев, но вдруг увидел, что он смотрит на меня, смотрит насмешливым, нахальным взглядом и продолжает прижиматься губами к щеке моей Иришки.
– Ты прямо уперлась в меня своими сиськами! – Заявление было очень в его духе.
«Педик», – подумал я.
– Как повеселилась у друзей? – По направлению его взгляда казалось, что он задает вопрос ее груди. – Отлично? Мы тоже отлично! Особенно я и твой Чехов! Хорошо, что тебя не было!
Кстати, Петя единственный не называл Иришку Иришкой. Все остальные обращались к ней исключительно так. Почему – не знаю, это даже не я придумал. Я просто поддерживал эту традицию и все.
Если вам интересно, чем закончился тот день, я могу вспомнить, что опять поссорился с Иришкой. Мне надоело, что она уделяла столько внимания своим друзьям, а на меня почти не смотрела.
– Слушай, если я тебе так безразличен, – сказал я ей, – то давай расстанемся.
– Что ты хочешь от меня услышать? – ответила она. – Ты же знаешь, что ты мне не безразличен. Я просто такая. Я хочу общаться, веселиться, а ты только куксишься и портишь мне настроение.
– Я не требую, чтобы ты перестала общаться с друзьями, я хочу только…
– Нет, ты именно этого и требуешь. Именно этого!..
***
Бобриха и мужик со скучным лицом вышли за одну станцию до конечной, и девушка без них стала казаться еще меньше. На «Щелковской» она направилась к выходу, продолжая читать журнал. Она шла словно по инерции, не глядя по сторонам. По лестнице, ведущей наверх, поднялась, даже не споткнувшись, хотя ее взгляд все время был прикован к журнальной странице.
Следуя за ней по пятам, мы миновали турникеты, между которыми завывал ледяной ветер. Недовольная дежурная нахохлилась в стеклянной будке, и какой-то тип чуть не убил нашу рыжую девицу дверью – я вовремя успел оттащить ее назад. Она опустила журнал, скользнула по мне рассеянным взглядом и, не поблагодарив, прошмыгнула в образовавшуюся щель. Дверь тут же сожрала ее целиком и успокоилась. Петя ринулся за девчонкой.
– Постойте.
Она обернулась.
– Привет, – сказал Петя. Мне было неудобно. Я молча смотрел себе под ноги.
Она ничего не ответила.
– Можно узнать, как вас зовут?
– Зачем? – Голос у оказался на удивление низкий. Странный. Запоминающийся.
– Просто… хочу узнать ваше имя. – Я почувствовал, что у Пети поубавилось смелости, и догадался, что раньше ему никогда не приходилось знакомиться на улице.
– Нет, простите. – Она решительно зашагала по переходу.
– Но…
– Нет.
– Тогда скажите хотя бы, зачем вы так смотрели на меня, когда ехали в метро?
– Я? Смотрела? Вам показалось.
Мы все еще ее преследовали. Петя почти бежал, а я тупо брел позади. Мне бы на ее месте стало страшно.
– Вы не хотите погулять? – предложил Петя.
– В
