огорошил Елену.
– Вы, мне звонили с этого номера.
На том конце было секундное замешательство.
– Прошу прощения, но я не отходил с поста, и смею Вас уверить, что в течение часа, аппарат был абсолютно свободен, с него не производилось не единого звонка. – также бодро и уверенно чеканил дежурный.
– Простите, но… – Елена закусила губу и оборвала фразу. Страшная догадка осенила её.
– Может я ошиблась. Простите, всего доброго.
– Всего доброго! – всё так же чётко и по-военному конкретно попрощался дежурный.
Елена в бессилии опустилась на табурет.
– Ленка! – произнесла она в задумчивости, – Ты попала…– и, опустив голову, тихо по бабьи заныла.
8
Дверной звонок разрывал утробу квартиры колокольным, низовым звоном. Елена сидела в кресле – качалке, и мерно покачиваясь, курила уже пятую сигарету. Глядя на входную дверь, она уже знала, кто за ней стоит. То был Тихорецкий. Её любовник, страсть, и пламя такой недоступной женщины, как Елена Авдеева.
– Ключом открой! – крикнула она.
В замке появился шорох, и дверь открылась. На пороге стоял Вениамин Тихорецкий. С букетом роз, какими-то бумажными пакетами. В дорогущем кашемировом пальто, и с обаятельной улыбкой на лице.
– Любовь моя! Ты что же меня не встречаешь? – в удивлённом возмущении он вскинул вверх брови.
Ленка смотрела на него пристально, и с каким-то не ясным доселе чувством. Шальным метеором метнулась мысль: «Актёрством блеснуть? Провести с ним время, а после всё выложить?» – от этой бесшабашной мысли, она в омерзении дёрнула плечами.
– Ну, Лен! Что я, как дурак стою.
– А ты есть дурак! – неожиданно, даже для себя выпалила Елена.
– Что? – миндалевидный разрез глаз изменился, и зрачки взорвались бешенством искр. Он шагнул, в комнату, не разувшись, – Я не понимаю! Что с тобою происходит?
– Они не понимают! – театрально пропела Елена, не меняя позы в кресле, – А что Вы хотите понять, Вениамин Витальевич?
– Ленок! – он шагнул к ней и привстал на колено перед качающимся креслом.
Елена тут же встала и отошла к панорамному окну. Повернувшись спиной к Тихорецкому, и глазами вперившись в суету Московских проспектов, что лучами пронизали город, с высоты тридцать третьего этажа Ленкиной квартиры. Она резко развернулась к нему, и своими зелёными глазами резанула по Вениамину.
– Ты зачем приехал?
– Я хотел видеть тебя! Быть с тобою! Малыш! – он поднялся и двинулся к ней.
Она позволила ему обнять себя, но как же это было противно! Вся фальшивая сущность Вени, как она его называла, проявилась именно в его приезде, в его подарках из бумажных пакетов брендовых бутиков. Этот букет дорогих цветов, от флористов. Заказанных через веб-сайт, и полученных по приезду Вени в салон, чуть ли не на входе. Не потому что он хотел их подарить, а потому что
