пугливо обежали его стороной, напрасно он им махал колбасой. Женщины на колбасу реагировали совершенно иначе, чем на цветы. Они лишь ускорили шаг и засверкали ножками к противоположному от него направлению.
Он дополз до своего этажа, очень напугав по пути соседку с собачкой, которая вышла на раннюю прогулку. Затем увидал в прихожей бледную Клавдию с заплаканными глазами. Он протянул ей колбасу.
Она заплакала и бросилась ему на шею. Колбаса беспомощно шмякнулась на пол.
Жора увидел на столе, там, где обычно ставят елку, победоносно сверкающий букет фламандских цветов с голубой розой в эпицентре. Благоухающий запах распространялся по квартире, заглушая кухонный угар и плохо проточного унитаза, который уже давно пора заменить.
Он вдруг вспомнил, что мама, всегда под новый год, клала ему под подушку подарок, конфеты или плюшевого мишку… И невидимая для посторонних слеза, тоже навернулась в его левом глазу. Он откашлялся, смахнул слезу, и деликатно отстранив от себя Клавдию, спросил, как ни в чем не бывало, – там, осталось в холодильнике начатая бутылка «Балтики»?
– Осталась, милый, сказала Клавдия, думая о чем-то своем, у меня в жизни таких цветов не бывало, сказала она и снова всхлипнула…
1992 г.
Человекоискатель
Народу в Москве – с каждым годом все больше. Но нужного человека найти в толпе также трудно, как золотую песчинку в отвалах грунта.
Масачухин – коренной москвич, и в многолюдии ориентировался, как следопыт в тайге. У него свои ориентиры, свои путеводители, свои методики. Он бережно заносил номера телефонов «нужных, хороших людей» в мобильник, и хранил их, как шкатулку с драгоценностями. Нужные люди, как бриллианты, не обесценятся, не подведут.
Начинал список Артем-слесарь, затем шел Жора – адвокат, Дима – майор полиции, Настя – для души и тела, Олег – стоматолог, и многие другие, даже профессор социологии Поросен, ков. У всех свои номера.
Но была и другая директория в мобильнике, которую Масачухин называл мрачно: «кладбище протухших друзей», и для них его телефон был недоступен. Там покоились имена тех, кто его предал или обидел.
– «Протухли, как вчерашний антрекот, – говорил про них Масачухин. Но все это ручная, так сказать, коллекция, устарела на фоне информационных технологий. Тем не менее, за неимением лучшего, пользовался своим путеводителем, как компасом. Как выйдет из дома, так идет проторенными тропками среди многолюдия в заповедные места, где нет очередей. К примеру, чтобы к врачу попасть без очереди – ехал не районную клинику по месту жительства на Ордынке, а в далекое от него – Отрадное. Потому, что там работает стоматологом Олег, а значить лечить его будут без халтуры и очередей.
Но, как-то, прибыв туда, узнал, что Олег уже там не работает. Сгинул в многолюдии, его не предупредив. Вместо него дама в очках, на кобру похожая, а к ней народ ломится. Увязнув в трясине очереди, застыл на распутье.
– Что
