style="font-size:15px;"> А потом…
В принципе, только за этим Кантемиров ему и был нужен. Да! Это было не серьёзно и, быть может, даже не честно, но эмигрант заслуживал, по его мнению, такого отношения, поскольку темнил, от чего все его предложения и выглядели несерьёзно. Непрозрачность и муть всегда отпугивают инвесторов.
Потом он постепенно «свернёт» проект по хорошо отработанной им для экстренных случаев схеме, когда сначала по какой-то причине надо было изобразить заинтересованность, которой, на самом деле, никогда и не было, а впоследствии избавится от лишней головной боли…
За столом царило замешательство.
Рей Соулт, который не понял большую часть беседы, проходившей на повышенных тонах на чужом языке, воспринял слова Битлера, как пушечное ядро, залетевшее в узкое окно-бойницу паба и разорвавшееся у них на столе.
Кантемиров изменился в лице. Он был озадачен, но сквозь удивление пробивалась робкая улыбка. Напряжение, гнев и раздражённость покинули его лицо. На нём светилось то самое русское выражение Иванушки Дурачка, поймавшего жар-птицу счастья, и Битлер понял, что теперь напоить его до беспамятства будет не проблема.
– Давайте, выпьем! – предложил он, уже ни в чём не сомневаясь.
Битлер почему-то вспомнил, что фашизм, в сущности, тоже начался с попойки в пивной. Хотя тот факт не имел к происходящему сейчас никакого отношения, но ему стало вдруг забавно, что два человека с созвучными фамилиями начали свои авантюры, изменившие их жизнь, один политическую, другой финансовую, примерно с одинаковых условий – с пивной.
Вскоре на столе возникло несколько кружек пива, по паре бутылок скотча и виски. Битлер теперь с удовольствием произносил тост за тостом, нахваливая проект русского эмигранта, о котором не имел, в сущности никакого представления, и всё подливал и подливал в чарку счастливому Кантемирову спиртное, наблюдая, как тот всё больше пьянеет.
– Только уговор! – взял он Влада за плечо, когда почувствовал, что тот находится уже где-то на пороге перехода в бессознательное состояние.
– Какой?! – с готовностью, пьяно подавшись к нему и стараясь заключить его в свои объятья, поинтересовался Кантемиров.
– Моя супруга должна знать, что мы пьём со вчерашнего вечера! – по-русски сказал ему на ухо Битлер. – Понял?!
– Лады! – с готовностью, пьяно, широко кивнул головой Кантемиров, ответив тоже по-русски и в русской манере, по привычке без всякого зазрения совести идти на обман, когда дело касалось женщины.
Часа через три изрядно подвыпившая троица оказалась у дома Битлера в юго-восточном предместье Лондона.
Журналиста Битлер тут же усадил обратно в такси и, заплатив таксу и дав хорошие чаевые, отправил машину с корреспондентом прочь, а изобретателя повёл к себе домой представить Грейс. Сам он был пьян лишь немного, ровно настолько, чтобы можно было разыграть комедию
