Не такой квадратный, как у Мортимера, но и не маленький. Подбородок, скорее подходящий не герою, а злодею. Посредине его украшала ямочка. От челюсти до левого уха на заживающих ожогах чешуйками розовела молодая кожа. Шея уходила под рельефно вылепленные ключицы и плавно перетекала в плечи.
Ей пришло в голову, что, сколь бы ни была мощна его челюсть, за все недели пребывания в Саутборн-Гроув он практически не брился. И, как она уже могла убедиться, прикасаясь кончиками пальцев… губами… грудь его тоже была гладкой. Безволосой.
Ведь у мужчины должны быть волосы?
То есть, может, он еще не мужчина… но наверняка уже не мальчик.
Голову ему обрили месяц назад. Теперь густые, цвета черного дерева волосы, не тронутые ни расческой, ни помадой, торчали в разные стороны.
Однако это ему, тем не менее, было к лицу.
Ему шло все.
Вспыхнув, Лорелея вспомнила, как увидела черные волосы, закрывающие его… его… Ну, неважно, как это называют. Мортимер, тем не менее, намекал, что тот недостаточно велик для взрослого мужчины.
Лорелея потупила взор. Она о подобных вещах, разумеется, не знала, а просто спросить не могла…
– Лорелея?
Ее имя прозвучало скорее призывом, а не вопросом.
Боже, она сказала чего-нибудь вслух?
Он перестал жевать. Прищурившись, он замер.
Прочищая горло, Лорелея не по-девичьи резко кашлянула.
– Я… я знаю, что вы наверняка старше меня, голос у вас мужской, а у большинства мальчиков моего возраста голоса примерно как у меня.
– Сколько вам лет? – быстро спросил он.
– Четырнадцать.
Он издал какой-то звук – одобрение тот выражал или осуждение, Лорелея разобрать не смогла.
– Допустим, вам семнадцать. Моложе двадцати, но уже почти взрослый.
У него было очень молодое, очень энергичное тело, но душа, отражавшаяся в этих глазах, видела в жизни, казалось бы, все, что только возможно. Или даже чуть больше?
– Тогда между нами было бы три года разницы, – произнес он так, словно это имело значение.
– Это хорошая разница в возрасте? Или плохая? – не удержавшись, спросила она.
– Не могу сказать. – Он рассеянно откусил еще кусочек и спросил: – Какое сегодня число? Мне хотелось бы узнать, когда отмечать следующий день рождения.
Она усмехнулась:
– Второе августа, вам на будущее.
Снова этот звук. Точно безразличный вой волкодава. Может, он означал раздумье?
– Вам… понравилась эта дата? – тревожно осведомилась Лорелея. – Мы всегда можем ее изменить.
Черный антрацит в его глазах растаял до мягкой смолы.
– На сегодня это мой любимый день.
Эти нелегкие слова и обрадовали ее и сбили с толку. Лорелея предприняла усилие, чтобы вспомнить, для чего все это затеяла.
– Я принесла
