style="font-size:15px;"> – Хотелось Глахе угодить, да только вот видно не туда угодил и не тогда, – горько усмехнулся Николай Иванович.
– А чего это она вдруг заблажила?
– Да хрен их баб знает, чего им надо, а чего нет! Раньше я медалей-то не получал.
Никодимыч быстро оделся. Надо же товарища выручать. Из спальни выглянула его жена Наталья: «Куда это тебя приспичило на ночь глядя?»
– Надо по делу с Николаем Ивановичем сходить!
Вышли во двор, сходили в близлежащий киоск, купили бутылку водки и нехитрую закуску. Пришли в безлюдный скверик, сели на скамейку под раскидистым кустом, расположились.
– Ну, давай показывай медаль, – бодро сказал Никодимыч, разливая водку по разовым стаканчикам.
– Выбросил я её!
– Как? – от удивления Никодимыч даже водку налил мимо стаканчика.
– Ну, налетела на меня Глаха, словно змея шипела, я вот сгоряча эту медаль и выбросил в форточку, только удостоверение осталось, – достал удостоверение из кармана Николай Иванович.
– Ну, ты дал! Теперь и в стакан макнуть нечего!
– А чего уж теперь! – досадливо махнул рукой Николай Иванович.
Выпили по одной, второй и последующие. Снова сходили за водкой. Продолжили обмывку медали в темноте. Попытались петь, сначала вполголоса, а затем так громко, что их обходили стороной случайные прохожие.
Утром Николай Иванович проснулся с тяжёлой головой. Так не набирался он уже много лет. Подошёл Витька, жалостливо прижался.
– Вот она медаль – то! Часа два с пацанами искали до самой темноты, а она за куст зацепилась.
– Молодец, Витюха! – Николай Иванович с нежностью обнял внука.
– Если сам дурак, то хоть внук умный, – ввернула тут же Глафира.
– Вставай давай, чай пей, да бульон куриный тебе приготовила, рюмочку выпей! Глафира чувствовала, что вчера явно зарвалась и теперь «сглаживала углы».
– Сегодня в городе праздник, день города, своди Виталика на праздник, на каруселях покатай, – протянула она пятисотку Николаю Ивановичу.
– Да одень медаль-то, чай заработал своим трудом!
Через полчаса Николай Иванович и Витька шагали к центру города. Витька держался за руку деда и всё косился на его медаль и по сторонам: обращают ли прохожие внимание, что его дед с медалью. У обоих настроение было приподнятое. Простому человеку и взрослому, и малому так немного нужно для счастья.
Материнское сердце
Валентина проснулась внезапно. Боль в сердце и необыкновенная тоска пронзила все ее существо. «Что-то случилось со старшим сыном», – решила она. Почему именно с ним, а не с другими сыновьями, она и сама не могла объяснить. Схватилась за сотовый телефон – подарок сыновей, стала звонить, телефон сына молчал. Посмотрела на часы, в Питере глухая ночь. А сердце не унималось, ныло и наполнялось тягучей тоской. Через час позвонила еще. Ответа не было.
«Что-то с сыном случилось», – сказала
