что тебе всего пятнадцать, твое высочество? Торгуешься, как столетний гном, – усмехнулся в усы Медный, и Шу снова облегченно выдохнула.
– Значит, мы договорились?
– Я не сказал, что ты едешь с нами.
– Но ты же умный человек. А ни один человек в трезвом уме и здравой памяти не будет торговаться с гномом. Следовательно…
– Ладно, – кивнул генерал. – Нам в самом деле очень нужен колдун. Но при солдатах извольте соблюдать субординацию и этикет, ваше высочество. И не называть меня дядюшкой!
– Так точно, дядюшка Фортунато! – Шуалейда шутливо отдала честь.
А генерал снова усмехнулся и велел:
– Будь готова на рассвете, а пока дай двум старым солдатам спокойно выпить… А, чуть не забыл! На вот, почитай, что тебе отец пишет, – и вынул из висящей на кресле кожаной сумки-планшета конверт, запечатанный синим сургучом с оттиском единорога.
Шу на миг опешила. Отец ей написал? Что-то здесь не то… и с чего у нее вдруг защемило сердце? Она здорова, а сердце – это вообще глупость…
Осторожно забрав конверт, словно он мог при неловком движении ее укусить, Шу сбежала из кабинета. Рысь, до того спавшая в кресле, тут же вскочила и помчалась за ней. До самой южной башни – любимого места Шу.
Только там Шу наконец-то сломала печать и достала лист бумаги, исписанный убористым почерком.
«Любимые мои дети, Каетано и Шуалейда!» – начиналось письмо… а дальше Шу еще не прочитала. В глаз что-то попало.
Глава 4
Темное прошлое светлых шеров
В год своего шестнадцатилетия каждый шер обязан пройти аттестацию на категорию магического дара и принадлежность Свету или Тьме. Свидетельством категории является Цветная грамота.
6 день пыльника, крепость Сойки
Шуалейда шера Суардис
Приближение брата Шу почувствовала намного раньше, чем услышала шаги на винтовой лестнице. От привычно-мягкого, едва уловимого касания его водной ауры она невольно улыбнулась. И не обернулась, когда Каетано подошел, только подвинулась. Между зубцов как раз было место для двоих, а рысь предпочитала спать в тенечке сбоку.
Сидеть здесь, глядя на море далеко внизу, Шу обожала.
– Покажи мне, – Кай протянул руку за письмом.
Шу молча отдала. Каетано нужно знать, что отец помнит о них. Что заботится как может.
Пока Кай читал, в голове Шу звучал отцовский голос:
«Простите меня за долгое молчание. Так было лучше для вас. Вы оба почти взрослые и скоро узнаете правду о вашей семье.
Не позже чем через год вы оба вернетесь домой, я обещаю. Пока же учитесь и готовьтесь занять полагающееся вам по праву рождения место. И не держите зла на вашу сестру, она не понимает, что ненависть разрушает ее…»
Если б только ее, Шу и не возражала. Но из-за ее ненависти они с Каетано заперты
