ему те или иные названия. Вот тому доказательства:
«– А я один раз у него в ресторане был… шницеля вкусные, – мечтательно говорил Витька.
– Ты гляди, сегодня школу не прогуляй, шницель! – отвечал Степан Егорыч»
«Иван Гермогенович погладил бороду и, улыбаясь, сказал:
– Вот на острове Барбадосе комары кусают, так это действительно, я вам скажу, кусают!
Вдруг Валя вскочила и закричала:
– Ой, смотрите, какая барбадоса плывет! Уй-юй-юй!»
Стоит ли после всего этого удивляться тому, что в конкретном случае слова совершенно различные, противоположные по своему значению (антонимы), могут приравниваться друг другу, отождествляться! Белый может означать «черный»! И наоборот, между равнозначными словами (синонимами) может вырастать в тексте смысловая пропасть.
Приведем несколько иллюстраций из сатирической повести А. Зиновьева «Зияющие высоты»: тут законы классической логики разбиваются об абсурд социалистической действительности.
«Хмыря, Балду, Учителя и прочих тоже схватили и добровольно присоединили к добровольцам. Это конец, сказал Хмырь, копая землянку. Да, сказал Учитель, сося беззубым ртом грязный сухарь. Это – начало».
«Для этого у меня есть своя теория, сказал Шизофреник… Только предупреждаю, она заведомо не научная. Пусть, сказал Мазила, лишь бы она была верная».
«И впервые после многих лет он почувствовал, что, хотя он и бесполезен для общества, зато необходим».
«На том берегу вырос новый район из домов, одинаковых по форме, но неразличимых по содержимому. Случайно получивший в этом районе отчасти изолированную смежную комнату Болтун говорил…»
А чтобы показать, что такая игра не является привилегией одних только высокоинтеллектуальных текстов, рассчитанных на подготовленного читателя, приведем еще два примера из книги для детей.
«– …Зачем ты ее испортила, нашу погоду?
– Я ее не портила! – закричала мартышка. – Это не я!
– Мартышка, – сказал попугай, – не отпирайся! Отпираться бесполезно!
– И запираться! – добавил слоненок. – Запираться тоже, по-моему, бесполезно!
– Я не запираюсь и не отпираюсь, – закричала мартышка. – И я не портила погоду!»
«– Я тоже его боюсь! – сказал удав. – Вернее, я его не столько боюсь, сколько опасаюсь»
Если мы принимаем, что значение слова в речи – это некоторый «икс», то можно предположить, что для говорящего оно иногда так и остается неопределенным, неизвестным. Впрочем, не выдумка ли это, не фантастика ли? Разве может говорящий употреблять
