пожелать ему приятного аппетита. Это был явный прокол: теперь он точно знал, какое впечатление на меня производит, и к коту под хвост полетели каждодневные упражнения в безразличии.
С того дня я стала ненавидеть его еще больше и перестала ходить в столовую.
И вот я уплетала последнее мороженое, сожалея, что не купила больше. Просто не ожидала, что прикончу сегодня все свои стратегические запасы.
Надо признать, замдиректора меня сегодня удивил – никакого мороженого не хватит, чтобы привести себя в чувства. И кто бы мог заподозрить его в такой наблюдательности! Я бы поняла, если бы свой вопрос он адресовал нашему секретарю: красивая и уверенная в себе Вероника была бы достойна его внимания. Она обожала таких мужчин: сильных и роковых, опасных и прекрасных, и любила бросать им вызов. Так, однажды она решилась очаровать нашего шефа, но, к всеобщему удивлению, потерпела полное фиаско. Игорь Дмитриевич предпочел яркой брюнетке со смелыми манерами на грани фола спокойную даму почти своего возраста, главного бухгалтера. Жанна Андреевна сорока четырех лет была довольно спокойным человеком нордического типа, без единой эмоции на чистом лице с гладкой кожей, вызывающей зависть женщин любого возраста. Ее нельзя было назвать красавицей, но обаяние у нее было, и, очевидно, его оказалось достаточно, чтобы шеф стал ее любовником, будучи женатым на молодой роскошной красотке Натали.
Кстати, Натали до замужества работала у нас. Десять лет назад она занимала мой кабинет и выполняла обязанности кадровика, которые вот уже два года выполняю я. Головокружительным взлетом она оказалась обязана длинным ногам, пышному бюсту и точеным чертам красивого личика, чего у меня не было и в помине.
Я никогда не считала себя уродиной, но судила о себе довольно скромно. Несколько мужчин на моем жизненном пути дали почувствовать, что я прекрасна, а потом безжалостно разбили мне сердце, но с парочкой из них точно так же поступила и я. Нет, нет, речь идет всего лишь о четырех мужчинах, которых я узнала в период с двадцати двух до тридцати двух лет. И последний из них оставил в моей душе зияющую рану, обидев предательством так, как никто другой. Придя с работы чуть раньше, я застала его с какой-то лахудрой в собственной постели, а он даже не потрудился что-то объяснить. Отругал за то, что я посмела вытащить эту драную кошку за волосы в коридор и вышвырнуть в общий коридор в костюме Евы. Он выставил палец у меня перед носом, намереваясь высказать свои соображения по этому поводу, но я предупредила, что откушу ему руку, если он сейчас же не уберется из моей квартиры. Быстро одевшись и собрав в охапку женские шмотки, он поспешил ретироваться, тем более что деваха колотила в дверь и орала матом, требуя свои тряпки.
Конечно, я оказалась сильнее ее. Я от природы не была худышкой. Нет, меня и пончиком не назовешь, но во мне все на грани. Так сказал один мой бывший. Все на грани: и рост, и фигура, и внешность, и манеры. Еще немного, и я была бы дылдой, пояснил он. Еще
