с потолками в три с половиной метра и коридорами, теряющимися где-то в сумеречной дали.
По голосу она находит нужную дверь. Кто-то и здесь явно ссорится.
Войдя, она видит сердитое лицо Софи.
– Hi! Damn you! (Привет! Черт бы тебя побрал.)
– Sophie! Shut up, o.k.? Glad to see you. You did your best yesterday, – это уже, кажется, ей. (Софи! Замолчи, хорошо? Рад тебя видеть. Ты была неотразима вчера.)
Вот он сидит на диване, на таком прозаическом, в дурацкий цветочек, диване, настоящий живой Арлекин. Губа рассечена, кровоподтек через всю правую часть лица, глаз заплыл. Костяшки пальцев сбиты, ладони замотаны, похоже, и ребра пострадали, судя по повязке.
– It’s my husband? It’s because of….. – замирая, спрашивает она, боясь услышать правду. (Это все мой муж? Это из-за ….)
– No, I’ve told Sophie, husbands round the world wish to kill me. It’s o.k. I’ve got used. (Нет, я же сказал Софии, мужья по всему свету мечтают разделаться со мной. Все нормально. Я привык.)
– Bull shit! It`s all her blame. (Черта с два! Это все она виновата.) – и Софи тычет пальцем в сторону несчастной героини шоу, но, не выдержав характера, улыбается.
– Say, it was super? Serge, – зовет она кого-то из соседней комнаты, – Look at him. He`s got his portion of bruises. Oh, men, I’m outraged. Really, really, outraged. They conducted as boys. (Скажи, это было классно? Взгляни-ка на Сержа. Он тоже получил свою порцию синяков. Ох уж эти мужчины! Я в ярости. Они вели себя, как мальчишки.)
На лице у Сержа просветов больше, но зато его рука в лангетке. С бутылкой пива в здоровой руке, он плюхается на диван рядом с Куртом.
– Wir haben ihre! (Мы надрали им задницы) (по-немецки)
– Что? – роза смущенно моргает.
– Oh, we gave them the finger, lady. (Мы дали им жару.)
– It`s childish, is it not? – спрашивает Софи и, усадив, наконец, гостью, выскакивает за чем-то на кухню. (Ну разве, они не дети?)
– You said theу… how many were they? – Решается спросить роза, после паузы. (Вы сказали они….. Сколько же их было?)
– Three or four…. I didn’t see… and you… Kurt… did you count them? – счастливо смеется Серж, закидывая загипсованную руку на диванные подушки. – Kurt got more than me. (Трое или четверо. Я не видел… а ты, Курт, ты их считал? Курту досталось больше, чем мне.)
– It’s o.k. I used to be young, once long ago, – и он попытался улыбнуться. (Ничего. Я тоже был молод. Когда-то очень давно.)
С этой улыбки, как она потом вспоминала, все и началось. Где же она могла видеть этот задиристый блеск в глазах, прихотливый изгиб губ, морщившихся от боли, слышать этот мягкий голос такого приятного тембра, спокойствие и уверенность во всех движениях, и запах …. Что это за парфюм? Да ведь это же он, ее Арлекин! Или нет? Что за черт, так он реален или ….?
Еще не осознавая, что делает, она быстро сказала, очень быстро, гораздо быстрее, чем надо, словно боясь, что ее прервут и, глядя прямо в его светлые глаза:
– Marry me. Merry me, please. (Женитесь на мне. Женитесь на мне, пожалуйста.)
Эпилог
Маленький частный домик где-то в Германии.
– Знаете, малышня, я уже сто раз вам рассказывал, как познакомился с вашей мамочкой, а вы все туда же, – говорил, сидя на ступенях в окружении детворы, пожилой мужчина, со спиной прямой, несмотря на его
