местах собаки и люди, в каких важенки, молодняк, быки.
В чумах топили печки. Братья Тибичи, Василий и Петр, втихаря слямзили у райсвязи телеграфные столбы, поваленные бурей на сороковом пикете. Связисты кинулись – нету трех опор, видать, стихия унесла. Столбы, пропитанные креозотом, горели жарко. Смрадный дым залетал на звериную лежку и шибал в нос, забивая сладкие оленьи запахи. Звери недовольно фыркали, мрачно рычали, как бы говоря: «Ну, блин, в натуре!»
Волки, как старые соседи, знали много о хозяйстве братьев Тибичи: об упитанности оленей, о приплоде, повадках собак, характере хозяев.
Главой семейства и бригадиром был Василий – низкорослый широкоплечий мужчина лет сорока с потемневшим от заполярных ветров лицом, на котором выделялись светлые озерца глаз. Всю зиму он носил замызганную малицу цвета мутной морской волны.
Василий был сущим наказанием для волчьей стаи. После каждого кровожадного ее набега на стадо бригадир хватал карабин и пускался по следу. Его трясло от гнева. Не спрятаться было серым от убойных пуль пастуха. Стая таяла.
Когда погиб Вожак, на его место после яростной выборной схватки внедрился Клыкастый. Он первым догадался, что дальше так жить нельзя и додумался до новой стратегии выживания – довольствоваться малым. Переедать приятнее, чем недоедать, но шкура дороже.
Идея Клыкастого не всем соплеменникам пришлась по нутру. Заартачился соперник Клыкастого – Одноухий. В пылу полемики лидер стаи откусил оппоненту второе ухо. С тех пор Безухий присмирел. А на публике льстиво скулил, как бы говоря: «Учение нашего вожака вечно, потому что оно верно!»
Уже как год стая брала у стада незаметную малую дань и жила хоть и не сытно, но без потерь. Василий решил, что волки «ушли, однако», запрятал карабин подальше, на дно кочевого сундука. Там лежало все самое ценное: деньги, ваучер, документы, почетные грамоты, тельняшка, вырезка из газеты «Демократическое Заполярье» с портретами хозяина стойбища.
Брат Василия, Петр, одевался в серую малицу с приколотой к левой стороне груди большой, с блюдце, золотой медалью. В летнюю пору Петр цеплял медаль к брезентовой куртке защитной расцветки. Когда-то Петр стал лауреатом певческого конкурса, привез медаль оттуда.
Подвыпив, Петр выходил на вольный простор, и громовым голосом, пугая животный мир окрестностей, ревел:
«Ах, Настасья, Эх, Настасья,
Отворяй-ка ворота!
Отворяй-ка ворота,
Принимай-ка молодца!»
Волки отлично знали: если Петр, сверкая медалью, запел, то пастух он сегодня хреновый. А собаки, слушая пение лауреата, впадали в такую меланхолическую эйфорию, что начинали истошно выть и теряли в процессе мелодического вытья не только слух и зрение, но и даже нюх.
Вся женская половина семейства с детворой угрозы для стаи не представляла. А вот кобель по имени Сашкин Подарок От Чистого Сердца приковывал к себе пристальное волчье внимание. Подарок был выдающимся сторожем стада и следопытом. Не только Безухий, но и сам Клыкастый лелеял лютую мечту изорвать вражину
