это продолжалось недолго. Моя растерянность была расценена как забывчивость.
– Вы не узнаете меня?… Я Ольга, тетя Тошика! Тошика… Антона! Помните? На вечере… Сидели вы вместе, шушукались без конца.
Я слабо кивнул. На ее удовольствие.
– Антон столько говорил о вас! Алешенька да Алешенька! У нас столько планов, такие дела! Вот мы на вечере встретимся, договоримся. Он у меня, теть, знаешь какой! У нас, говорит, дружба такая – днем с огнем такой, теть, больше не сыщешь! И умный, говорит, он, и добрый, и талантливый!.. Кстати, у вас все выгорело?
Я вздрогнул.
Во-первых, потому, что трактовал вопрос сначала слишком буквально. А во-вторых, потому что, глядя сейчас на нее, подумал: возможно, она не настолько проста, чтобы так просто ляпнуть этот вопрос? Глаза ее, по крайней мере, были как две неподвижные черные бусинки.
– Можно сказать, что и так, – отреагировал я, одарив ее в свою очередь взглядом, полным, если так можно выразиться, многозначительной глубины.
– Вы ведь поняли меня, да?… Я про дела.
– Понял, конечно.
– Господи, вы так сейчас посмотрели, будто подумали о другом. Ох уж этот русский язык! – она захихикала. – Скажешь одно, а вдумаешься – черт те что получается! «Вот где собака зарыта»… А при чем тут собака? Почему зарыта? Какой изверг ее туда зарыл? Это только представить, как иностранцы-то, бедные, мучаются!.. А вы, Алешенька, к кому?
Я снова вздрогнул, – чересчур резким выдался переход.
– Я?… Ни к кому… Я на станцию, у меня электричка скоро. Вы извините…
– Ой, шутник вы, Алешенька! Как же вы можете идти на станцию, когда станция в другой стороне? Думаете, бабка стара, так и подшутить над нею не грех? Экий негодник!
– Ничего я не думаю… Я возвращался. У меня выпало из кармана… ключи.
– Вот ведь напасть! Нашли?
– Что?
– Ключи.
– Нет, не нашел. Пойду я…
– Вот ведь еще! Никуда вы, Алешенька, не пойдете! Сегодня на ужин вашей горе-хозяйкой запланирован отличный визиговый пирог. Поверьте, хозяйка будет в жуткой обиде, если вы его не попробуете. А с ключами… положитесь лучше на Чарличка, – сказала она и отпустила собаку.
Которая, отбежав от хозяйки на пару шагов, задрала заднюю лапу, едва не нагадив мне на ботинок.
– Ищи, Чарлик, ищи!
Я понял, что скорого расставания не последует. В знак урегулирования вопроса, улыбнувшись, взял спутницу под руку, и мы пошли по дороге – в сторону уже видневшихся на горизонте дач.
Мы «разговаривали». Она подробно рассказала о том, кто живет по соседству. О том, почему поссорились Иван Николаевич с Николаем Петровичем. На какие шиши строит дом последний и кто у него жена. И еще о многом. Под конец было задето и опасное:
– Алешенька, вы случайно не в курсе, где мой Антон? Уж который день несносного мальчишку не
