style="font-size:15px;"> – Ты там часом не во «Что, где, когда» решил поучаствовать?
Предположение было отвергнуто. Еще раз фыркнув, Олег продолжил:
– Велес, насколько мне не изменяет память, один из наиболее распространенных богов древних славян, охраняющий стада и пастухов. В русской транскрипции известен также как Волос. Многие ученые видят в нем замену Одина, но я с этим, пожалуй, не соглашусь. Все дело в том…
– Нет, – перебил я, – мне в человеческом смысле. Кто-нибудь по фамилии Велес, ну или с такой кличкой тебе не встречался?
Олег чуть подумал.
– Знаешь, нет. Ни фамилия, ни тем более клички ни о чем мне не говорят. А позволь встречный вопрос – зачем это тебе?
– Да так, – протянул я, – возможно, и незачем. Данное… э… имя всплыло среди имен тех, кем я сейчас интересуюсь. Вот и подумал: может, ты просветишь? Ну нет так нет. Буду заниматься Бабаховым.
– Заниматься? – в голосе Олега зазвучали беспокойные нотки. – В каком это смысле?
– …Неправильно выразился, извини, – вовремя спохватился я, посчитав, что знать полную расстановку сил Олегу пока рано. – Позвоню, договорюсь о встрече…
– Сдается, милорд, вы что-то скрываете от меня… Впрочем, колхоз – дело добровольное.
И Олег замолчал, уходя, как показалось мне, в какую-то «миролюбивую обиду». Я поблагодарил приятеля за потраченное время, но чувствовалось – Олегу хотелось что-то сказать.
– Ты это… – произнес после некоторой паузы он, – поосторожнее там. Тот еще фрукт.
Я сказал еще раз «спасибо», взял лист бумаги и ручку, положил их на стол, сел и принялся составлять текст.
«Представиться» появилось после недолгих раздумий, и тут… реальность снова начала менять свои свойства.
Комнаты не было – три стены, которые я мог видеть, плавно отъехали вдаль и, постояв чуть на месте, разлетелись в разные стороны. Передо мной возникло черное полотно. Потом оно стало светлей – так бывает на улице в осенние, не слишком поздние вечера, а мой слух уловил шелест… Шел дождь. Невдалеке, на расстоянии как бы десятка шагов выделился четкий контур фигуры. Это была женщина. Она стояла спиной, но я безошибочно узнал в ней Алёну… Прикосновение моего взгляда должно, обязано заставить ее обернуться… Она оборачивается! Медленно. Капли дождя поблескивают в черных вьющихся волосах, осыпают лицо. Сейчас она улыбнется… Сейчас я улыбнусь ей в ответ, робко произнеся: «Здравствуй!»…
Это был очень яркий образ. Когда-то я слышал о таком понятии, как «эйдетизм» – способности сохранять мысленные картины, причем мало чем отличающиеся от реальности, в течение продолжительного времени. Но никогда даже не думал, что испытаю этот эйдетизм на себе. Сколько лет, интересно, прошло с той нашей первой «дождевой» встречи?
Я начал набирать номер Бабахова. Сейчас меня совсем не заботило, что кроме надписи «представиться» других на листке не появилось.
– На проводе! – гавкнуло в трубке, и я понял, что Федосей
