полоску. Эстер оделась точно так же. Она принесла мне бутылку пива, я взял из пачки на столике сигарету и приступил к интервью.
– Когда вы с Маджой познакомились? Эстер назвала дату. Кроме того, она точно назвала время и место.
– Когда вы впервые почувствовали любовное влечение к Мадже? Какие обстоятельства этому сопутствовали?
– Ну что ж, – сказала Эстер, – это было…
– Она любить меня, когда я давать ей штуковину, – сообщил Маджа с ковра.
– Он довольно быстро выучил английский, не правда ли?
– Да, у него блестящие способности. Маджа взял свою бутылку и сделал изрядный глоток.
– Я втыкать в нее эту штуковину, она говорить: «О боже мой, боже мой, боже мой!» Ха-ха-ха!
– У Маджи изумительное телосложение, – сказала она.
– Она также глотать, – сказал Маджа, – хорошо глотать. Глубокая глотка, ха-ха-ха!
– Я сразу полюбила Маджу, – сказала Эстер, – меня сразило выражение глаз, лица… столь трагическое. И походка. Он ходит, да-да, он ходит почти как тигр.
– Ебля, – сказал Маджа, – мы ебать еблю, ебливую еблю. Я уставать.
Маджа выпил еще. Он посмотрел на меня:
– Ты ебать ее. Я устал. Она большой ненасытный туннель.
– Маджа обладает подлинным чувством юмора, – сказала Эстер, – это меня тоже в нем привлекает.
– Во мне тебя влекает одно, – сказал Маджа, – мой мочезарядный телеграфный столб.
– Маджа пьет с самого утра, – сказала Эстер, – вы должны его извинить.
– Может, я приду потом, когда он будет себя получше чувствовать?
– Да, наверное, это разумно.
Эстер назначила мне встречу на следующий день, в два часа пополудни.
Это ровным счетом ничего не меняло. Все равно мне были нужны фотографии. У меня был один знакомый спившийся фотограф, некто Сэм Джейкоби, который хорошо знал свое дело и взял бы за работу по-божески. Я привел его с собой. День выдался солнечный, слой смога был очень тонкий. Мы подошли к двери, и я позвонил. Ответа не последовало. Я позвонил еще раз. Дверь открыл Маджа.
– Эстер не дома, – сказал он, – она в магазин. – Мы условились встретиться ровно в два. Я хотел бы войти и подождать.
Мы вошли и сели.
– Я играть вам на барабанах, – сказал Маджа. Он сыграл на барабанах и спел несколько протяжных песен, рожденных в джунглях. У него получалось весьма неплохо. На нем были те же джинсы и полосатая футболка.
– Ебля, ебля, ебля, – сказал он, – это все, чего она хотеть. Она делать меня сумасшедший.
– Скучаешь по джунглям, Маджа?
– Главное – не срать против течения, папаша.
– Но она любит тебя, Маджа.
– Ха-ха-ха!
Маджа сыграл нам еще одно соло на барабанах. Даже пьяный он делал это неплохо.
Когда Маджа закончил, Сэм сказал мне: – Как по-твоему, у нее в холодильнике может быть пиво?
– Вполне.
