направился к столу, чтобы сесть между нею и царем. Тогда тетрарх усилием воли выдавил из мозга хмельной наплыв и попытался исправить положение: дать понять гостям, что все его слова не более как уловка, обыкновенное словоблудие. Он раскрыл рот, но следующая фраза застряла у него между зубами, подобно куску мяса. Глаза вдруг наткнулись на лицо, его он уже видел среди своих сановников во время совета. Цепкий расплывчатый взгляд приковал к себе, а лицо помутнело, стало туманным пятном с неопределенными незапоминающимися чертами.
Это был архидем Прондопул. Одежда на нем была та же, что и прежде, а сидел он сейчас на месте Понтия Пилата.
Ирода Антипу удивило это, он хотел повести глазами по сторонам, найти Пилата, но не мог преодолеть силу взгляда архидема. С губ собирались сорваться слова, но вместо этого мозг отсек шум пирующих и настойчиво впитал в себя требовательный голос Прондопула:
– Не заносись в своем величии, тетрарх! Все это прах! Плати любую цену! Сегодня хороший случай. Все окупится, Антипа, вернется сторицей.
У тетрарха перехватило дыхание, он задрожал и зажмурился, и все куда-то вдруг подевалось: ни зала, ни гостей, и он стремительно понесся в пропасть. Антипа испугался и сильно распахнул веки. Пот выступил на шее и на лбу. А на месте Понтия Пилата увидел самого Пилата. Тетрарха окатило жаром. Подумал: почудилось, опять почудилось, опять одно и то же.
Но возле уха раздалось:
– Не упусти случай!
Антипа задергался, как от уколов иголок, выкатил белки и крутнул головой – за спиной никого. И мозг выдал: хватил лишнего, мерещиться начинает.
Чуть остыл, раздул щеки. Купить – хороший ход, Антипа понял подсказку Прондопула, только не верил в такую возможность, думал: упрям и уперт мошенник, хоть тощ и обессилен. Смотрит так, будто имеет власть над всеми. Купи, попробуй, время упущено, теперь дешевле удавить. Потом еще подумал: знать бы, где та цена, уже вроде потянул за ниточку, наобещал черт-те чего, унизил себя. Вон Пилат псом смотрит, полагает, хмель вышиб у меня мозги. Но нет, все вместе расхлебывать будем. И импульсивно потащил пирующих за собою:
– Посмотри, Иоханан, каждый из них сегодня готов поднести свой кубок тебе как равному – Тетрарх назвал несколько имен наугад, спрашивая у них, так ли он говорит.
И разумеется, никто из подданных не мог послать царя куда подальше, в ответ невнятно и раболепно загудело и забормотало пьяное сопение сановников.
Другие же напряглись в ожидании. Все не догадывались, зачем Антипа устроил представление. Перед Иохананом почувствовали неприятный холодок на хребтах, хотелось быстрее избавиться от этих ощущений.
Понтий Пилат тоже не постигал, чего добивался Ирод Антипа. Прокуратор хмурился и следил за происходящим со своего места, оттолкнув от себя женщин, с двух сторон цеплявшихся за его плечи. Лицо было надменным, полные губы выгибались в презрительную дугу.
Лишь
