Но потом, внимательно изучив анализы и снимки томографа, Яков Моисеевич сделал вывод, что я абсолютно здоров, а мои головные боли имеют так называемый фантомный характер, и причина их происхождения – исключительно нервическая. После чего рекомендовал прогулки на свежем воздухе, здоровое питание и умеренные физические нагрузки.
Больничный мне закрыли сразу же. И уже на следующий день после выписки я отправился в родную контору, терзаемый нехорошими предчувствиями. Предчувствия меня не обманули: едва войдя в офис, в коридоре я наткнулся на шефа. Причем, что называется, «попал под горячую руку» – Арам Эммануилович только что с кем-то разговаривал на повышенных тонах.
– Та-ак, вы посмотрите, кого видят наши глаза! Его отправили к ВИП-клиенту для технической помощи всего на полдня, а он только через месяц вернулся, вах! И не надо мне ничего говорить – добрые люди мне уже все про тебя сказали: где ты был, с кем ты пил, куда ты полез и чем все кончилось! И больничка тебя не оправдывает, Игорек! Иди, отчитывайся в кадрах. Как ты будешь командировку закрывать – это уже твои проблемы. И чтобы завтра подотчетное имущество вернул в офис – иначе стоимость из зарплаты удержу! Твое счастье, что я тебя уволить не могу – иначе бы сегодня же духу твоего здесь не было!
Дал же Бог в начальники армянина… Нет, Арам Эммануилович сам по себе человек хороший, душевный. Но порою его заносит. Иногда – очень даже круто. Но что значит: «уволить не могу»? Сия оговорка мне непонятна. Спрошу-ка у наших, что тут и как.
– С возвращением на грешную землю, Игорь Батькович! – поприветствовал меня Саня Ерохин, наш вечно отсутствующий системный администратор. Правда, теперь в нашем кабинете на пять персон он был единственно присутствующим – отчего в помещении, обычно заполненном деловой суетой, царила необычная тишина. – Пока вы отдыхали на больничной койке, у нас тут случилась куча событий международного масштаба. Во-первых, спешу уведомить, что отныне вы мой починенный – как минимум на пару месяцев.
– О, так к вам теперь нужно обращаться не иначе, как Александр Ашотович? А Петрович где?
– Нет больше Петровича… С нами, по крайней мере. На следующий день после того, как ты с дуба навернулся, Арефьев заявление написал – по собственному желанию. Первой крысой, так сказать, с тонущего «Титаника» сдернул. Ему-то что, с таким послужным и с таким английским его везде с распростертыми примут – и в Москве, и в Питере, и даже в Лондоне, наверное. А вот нам, технарям с провинциальным образованием, дальше родного Владимира дороги нет. Вот, отсиживаем еще два месяца, и – гуляй, Вася!
– В смысле?
– В прямом. Я же говорю, пока ты в госпитале валялся – у нас случились глобальные события. В ночь на шестое августа наш забугорный хозяин, скандально известный олигарх и пильщик госзаказов Генрих Самохвалов, застрелился в своем лондонском особняке. А его единственный
