а в худшем – тебе там накостыляют от души. Жаль только, сохраняться в этой игре нельзя, и этим она очень похожа на настоящую жизнь.
Глава 2. Бункер и его обитатели
Итак, мы начинаем… Тепло одетый, уже не голодный, условно вооруженный и сильно воодушевленный, я отправился на поиски означенного спуска на нижний уровень. Согласно записи на обложке блокнотного листа, путь мой лежал направо – в сторону, противоположную той, куда уходил мертвый надзиратель. Дальше по коридору располагались и другие камеры. Когда-то тюремные, потом они поменяли назначение, став погребальными. Фактически, я сейчас шел через местное кладбище.
Коридор тюремного изолятора заканчивался еще одной решеткой – глухой, без каких-либо намеков на двери. Но, как говорил Архимед: «Дайте мне соответствующее плечо, и я переверну весь мир». Плеча монтировки хватило, чтобы даже силами моего ослабленного тела раздвинуть проржавевшие прутья скруткой из троса – тем более, что аналогичную операцию здесь видимо уже кто-то проделывал до меня. Я-то теперь сквозь решетку пролезу, хоть и с трудом. А вот толстый тюремщик – вряд ли.
Далее, я оказался в помещении, напоминавшем холл грузового лифта. То есть оно, по всей видимости, и было когда-то таковым – пока обитатели бункера не замуровали проем входа в лифтовую шахту. Не понимаю, зачем это было сделано, и это настораживает. Возможно, в бункере, когда он еще был обитаемым, случилась какая-то авария. Тем более надо быть осторожным.
С другой стороны холла имелись распашные, обшитые металлом двери, и за ними коридор продолжался. Только теперь он шел через госпиталь, в котором царил форменный разгром: медицинское оборудование стояло не к месту или вообще было опрокинуто, на полу валялись россыпями упаковки бинтов и ваты, коробки с таблетками, шприцы, различные инструменты и эмалированные буксы. Но чаще всего попадались медицинские бахилы: целые и порванные, поштучно и в упаковках, они были разбросаны всюду. Видимо, вопрос дезинфекции был в бункере болевой точкой.
Когда я был маленьким, то ужасно боялся больниц, считая (не факт, что необоснованно!) что людей там залечивают до смерти. Родители рассказывали, что когда меня туда пытались затащить – я орал, как резаный, и упирался руками и ногами, сколько хватало сил. С возрастом ума прибавилось, но детский страх перед медициной навсегда остался где-то в глубинах подсознания.
И вот сейчас этот давно забытый комплекс напомнил о себе во всей красе. При одном виде мертвого госпиталя у меня так затряслись поджилки, что я несколько минут стоял и собирался с духом – чтобы просто туда войти. Не заглядывая в боковые помещения, стараясь не шуметь и даже не дышать, я осторожно пробирался между капельницами, приборными столиками и медицинскими стеллажами – к дальнему концу коридора, где чернел заветный выход.
И вот, когда я уже миновал половину пути, за моей спиной что-то резко
