style="font-size:15px;"> – Есть, мой полковник, виноват, запамятовал…
Двое солдат рыли у ограды могилу, обливаясь по́том и негромко сквернословя. Орсо прошел мимо, подавляя желание пнуть распростертое в пыли тело…
***
Солнце уже поднялось в зенит, и под сенью леса сгустился тот особый неподвижный зной, что наливает руки свинцом и заставляет голову неудержимо клониться к плечу. Годелот рассеянно поглаживал холку коня, идущего неспешной рысью. Ему о стольком нужно было подумать… Что предпринять? Куда идти в незнакомом огромном городе в поисках правосудия? И будет ли кому-то дело до его жажды справедливости? Но ничего путного не шло на ум, голова была полна воспоминаний, что цеплялись одно за другое звеньями бесконечной цепи, и Годелоту намного уютней было в этих грезах, нежели в неприветливой реальности. Пеппо, что-то приглушенно бормоча, поглаживал шею жеребца.
Неожиданно тетивщик вскинул голову и насторожился.
– Лотте, за нами кто-то следует.
Годелот встряхнулся, выныривая из омута размышлений, и прислушался:
– Я ничего не слышу.
Он проговорил это скорее машинально, слуху Пеппо он уже научился доверять. А итальянец выпрямился в седле, и крылья носа вздрогнули, как у охотничьего пса.
– Это наверняка крестьяне. Все, кому посчастливилось уйти из деревень, должны были бежать только в лес, – еще говоря это, Годелот ослабил ремни аркебузы, вынимая пороховницу. Он не слишком верил, что напуганные бойней жители Кампано станут открыто бродить сейчас по лесу.
Но Пеппо обернулся к спутнику:
– Это конные, Лотте, и их немного. Быть может, трое или четверо. Я слышу перестук копыт, а от отряда гул бы шел.
Годелот нахмурился. Они не встретили ни души в разоренном графстве, откуда взялись эти преследователи сейчас? Всадники могли быть лишь военными. Мародерам же нет резона гоняться за ними, пренебрегая зажиточными деревнями Кампано. Куда вернее, что это соратники ландскнехта, собравшиеся взыскать с убийц должок…
Но рассуждать времени не было. Обостренный слух Пеппо дал им фору, заранее предупредив о погоне, и нужно было воспользоваться преимуществом. Годелот лихорадочно размышлял.
Итак, сам он в этом лесу, как дома. Но с ним слепой спутник на чужом коне, не могущий ни сам выбрать дорогу, ни положиться на скакуна. Кирасир оглянулся – широкая просека прошивала лес гладкой прямой лентой. На этой торной тропе их расстреляют из арбалетов, даже не целясь. Оставалось надеяться на быстроту коней и постараться достичь Волчьего лога. Там, в сети глубоких оврагов, можно укрыться вместе с лошадьми и переждать погоню.
– Пеппо, – шотландец нагнулся и схватил каурого за поводья, – не будем проверять, кто позади нас. У нас здесь не осталось доброжелателей. Тропа все время идет напрямик, скачи, не рассуждая, скачи, что есть сил. Я предупрежу, если чего, а пока просто вперед.
– А ты? – Пеппо придержал коня.
– Я поскачу за тобой.
