мерками, и перестал теребить ее с недописанной диссертацией, в их трехкомнатной квартире окончательно воцарились мир и спокойствие.
Летело время, на улицах и площадях сменялись портреты вождей. И вот в дружном тандеме Маркса-Энгельса-Ленина появился человек с багровым пятном на лысине, а вместе с ним в страну пришел «сухой» закон. В марте восемьдесят шестого года Андрей защитил кандидатскую диссертацию, и, конечно, Дориным хотелось бы отметить это событие по всем правилам, но в ученых кругах поговаривали о неофициальном указе сверху – «обмытую» диссертацию в ВАКе не утверждать.
Во избежание неприятностей Ксения решила приурочить празднование защиты сыном диссертации к юбилею их с Сергеем серебряной свадьбы – юбилей в середине апреля, сторонние недоброжелатели его с защитой никак не свяжут. Тем более, если собраться не в ресторане, а в тесном семейном кругу – слава богу, жилплощадь позволяет.
Гости начали собираться ближе к семи вечера, в прихожей сразу стало шумно от веселых голосов и тесно от оставленных гостями сапог. Тем, кто забыл принести с собой туфли, со смехом искали тапочки. Столы накрыли в двух комнатах – иначе всех друзей родителей и сына негде было бы усадить. Как всегда в дни семейных торжеств, в гостиной горела на полную мощность хрустальная люстра, и свет ее тысячью огней отражался от зеркально натертого паркета – гордости Ксении. Празднование началось с тостов в честь диссертанта и юбиляров, потом гости занялись поглощением салатов и холодных закусок. К тому времени, как загодя поставленное Ксенией в духовку мясо протушилось до полной готовности, первое чувство голода было уже утолено, новое еще не пробудилось, поэтому на предложение хозяйки подавать горячее, все дружно ответили «позже», и начали расчищать место для танцев.
Сначала под плавно льющиеся звуки музыки немного покружили юбиляры и гости постарше, затем поставили румбу, и пустилась в пляску молодежь. Ксения, присев на краешек стула, следила, как Андрей скользит по сверкающему паркету, крепко обнимая талию своей девушки Аэлиты, золотоволосой черноглазой красавицы, изящной и тоненькой, как тростинка. Материнское сердце раздирали противоречивые чувства – хорошо, конечно, что у Андрюши уже два года одна и та же девушка, ведь прежде родители не раз ему пеняли, что он меняет подружек, как перчатки. Но, с другой стороны, Аэлита Ксении не нравилась. Почему? Вряд ли она смогла бы объяснить даже самой себе, почему ей так хотелось отыскать недостатки у вполне вероятной будущей невестки. Перехватив полный любви взгляд Андрея, устремленный на танцевавшую с ним девушку, Ксения ощутила легкий укол в сердце. От смятенных мыслей ее оторвала присевшая на соседний стул Маша Савина.
– Ксюша, – сказала она к юбилярше, – тут местком на меня миссию возложил – уточнить по поводу подарка вам с Сережей на юбилей. Короче, сначала хотели стиральную машину, но я сказала, что ваша пока нормально работает.
