гордость за своего ученика. – В конце концов, в жилах у мальчика течет кровь воинов и великих атлетов. – Старик улыбнулся, а в глазах у него блеснули искорки, как у молодого. – Да учителем к нему приставили меня – еще бы ему не преуспеть».
Солнце проделало только половину пути до зенита, а скалолазы уже стояли бок о бок на вершине восточного пика.
– Здесь мы немного отдохнем. – Таита достал из-за плеча мех с водой и сел.
– Я не устал, Тата.
– И тем не менее мы отдохнем. – Старик передал мальчику мех и проследил, чтобы тот сделал с десяток глотков. – Спуск к гнезду окажется более трудным, – сказал он, когда Нефер напился. – Путь тебе показывать будет некому, и там есть один участок, когда ты не сможешь видеть своих ног, потому как утес уйдет в сторону от тебя.
– Все будет хорошо, Тата.
– Если богам будет угодно, – согласился Таита, после чего отвернулся.
Казалось, он любовался великолепием раскинувшихся под ними гор, моря и пустыни, но на самом деле не хотел, чтобы мальчик видел, как его губы шепчут молитву: «Раскинь над ним свои крыла, могучий Гор, ведь это твой избранник. Оберегай его, моя госпожа Лостра, ставшая богиней, ведь это плод чрева твоего и плоть от плоти твоей. Убери от него руки, мерзкий Сет, и не прикасайся к нему, ибо тебе не совладать с теми, кто защищает это дитя».
Старик вздохнул, решив, что неразумно бросать вызов богу тьмы и хаоса, и решил смягчить отповедь небольшой взяткой: «Не причиняй ему вреда, добрый Сет, и я принесу в жертву быка в твоем храме в Абидосе, как только мне доведется там побывать».
Он поднялся:
– Пора приступать.
Таита пересек вершину и встал на площадке на противоположном краю, откуда открывался вид на лагерь и пасущихся лошадей. С высоты они казались не больше новорожденных мышат. Соколица кружила над расселиной. Магу ее поведение показалось необычным, особенно когда самка издала странный горестный крик, какого ему никогда не доводилось прежде слышать у царского сокола. Самца не было видно, хотя Таита и старался высмотреть его в небе.
Затем он опустил взгляд и посмотрел через ущелье на главную вершину горы и на уступ, на котором они стояли накануне. Это помогло ему сориентироваться в пространстве, поскольку выступ скалы под ними загораживал гнездо. Таита потихоньку прошел вдоль края, пока не достиг начала трещины – той самой, что сбегала вниз, расширяясь до расселины, где угнездились соколы.
Старик поднял камешек и бросил вниз. Тот загремел, ударяясь о стены, и исчез из виду. Была надежда, что, если самец в гнезде, он испугается и взлетит, тем самым обнаружив себя, но ничего такого не произошло. Только самка продолжала бесцельно кружить, издавая странные горестные крики.
Таита подозвал Нефера и обвязал его вокруг пояса концом веревки. Тщательно проверив узел, дюйм за дюймом пропустил всю веревку между пальцами, высматривая потертости или другие изъяны.
– Птенца положишь в седельную суму, –
