у него почти не было, на ее месте остался рваный шрам; казалось, губу отрезали садовыми ножницами. – Мы стучали и стучали, но никто не открывал. И мы вошли сами. Было заперто, но мы знали, что вы запирались не от нас.
Когда Кляйн ничего не ответил, человек с разорванной губой снова заговорил:
– Помните нас? Мы звонили, – он пришепётывал на слове «нас», но теперь Кляйн уже не мог называть его про себя просто Шепелявым.
– Звонили, – хрипло ответил Кляйн.
Мужчина с рваной губой приподнял брови и посмотрел на напарника:
– Притворяется, что не помнит.
– Всё вы помните, – сказал тот, что с басом. – Шанс стучится в дверь? И все такое?
– А, – ответил Кляйн. – Боюсь, помню.
– Взгляните на себя, – сказал Рваная Губа. – Вы что, хотите умереть в постели?
– Вы же не хотите умереть в постели, – сказал Басовитый.
– Мы пришли вас спасти, – сказал Рваная Губа.
– Я не хочу, чтобы меня спасали, – ответил Кляйн.
– Он не хочет, чтобы его спасали, – заметил Басовитый.
– Все он хочет, – возразил Рваная Губа. – Просто сам еще не знает.
– Но я…
– Мистер Кляйн, – сказал Рваная Губа, – мы предоставили вам все возможности проявить благоразумие. Почему вы не воспользовались билетами, которые мы забронировали?
– Не нужен мне ваш билет, – сказал Кляйн.
– Когда вы в последний раз ели? – спросил Басовитый.
Рваная Губа потыкал в лицо Кляйна пальцем в перчатке.
– Вы же сам себе худший враг, мистер Кляйн.
– Депрессия, – подытожил Басовитый. – Хандра, сплин. Вот мой диагноз.
– Слушайте, – сказал Кляйн, пытаясь приподняться в кровати. – Я вынужден просить вас уйти.
– Он сел, – сказал Рваная Губа.
– Почти. И кто сказал, что у него не осталось сил?
– Вот это боевой дух, – сказал Рваная Губа. – Вот это человек, который может отхватить себе руку и не дрогнуть.
– Идемте с нами, мистер Кляйн.
– Нет, – сказал Кляйн.
– Что нам сказать, чтобы вас убедить?
– Ничего, – ответил Кляйн.
– Ну что ж, – протянул Рваная Губа. – Возможно, есть другие средства, кроме слов.
Кляйн наблюдал, как он обхватил одну руку в перчатке другой. Повернул и нажал на нее – ладонь отошла. Кляйн почувствовал, как защекотало культю. Второй незнакомец сделал то же самое. Они задрали рукава и показали ему обнаженную кожу, которой кончались предплечья.
– Вот видите, – сказал Рваная Губа, – мы такие же, как вы.
– Идемте с нами, – повторил другой.
– Но, – сказал Кляйн, – я не…
– Он думает, что мы просим. – Рваная Губа наклонился над кроватью, рот у него был мертвенно-лилового
