звонившей даме кучу гадостей, нажала отбой. Потом из ванной появился я и был встречен упомянутой Энциклопедией.
Ангелина Павловна Федина, принявшая на себя удар Светиной оскорбленной добродетели, жила в городе Саратове и была шестидесяти шести лет отроду. Да, голос у нее был журчащим и молодым. Да, в телефонной книге она значилась у меня, как "Ангелина". Ну, и что с того? Разве взрослый разумный мужик будет записывать любовницу под именем "Ангелина"? Это же какая-то немыслимая глупость. "Юра Сантехник" – вот удел всех любовниц в телефонной книге. Но с логикой Светлана не дружила давно.
Он не успокоилась, даже когда я предложил позвонить любому из моих со-архивцев и по громкой связи спросить, кто такая "Ангелина". Не успокоилась, даже когда я показал страничку в интернете, посвященную Ангелине Павловне, ученому с мировым именем. Даже когда я просто извинился, непонятно, правда, за что.
Тогда я пришел к неутешительному выводу, что жена моя – дура. И во второй раз задумался о разводе, теперь уже серьезно. А что бы вы делали на моем месте? Я не святой, чтобы терпеть и благословлять, благословлять и терпеть. И ребенок меня не держал. Я не настолько сентиментален.
И тогда же я подумал, что лучшим вариантом после развода был бы отъезд из страны. Жечь мосты, так сразу все. И начинать с чистого листа. Именно тогда в мечтах моих замаячила Португалия. Впрочем, уйти из дома можно было в любой момент.
Удерживало меня до сей поры лишь странное ощущение, что перед Светланой я в чем-то виноват. Ощущение это жило где-то глубоко, и знать о себе давало редко. Но при мыслях о разводе оно неизменно выходило наружу. В чем моя вина, я понимал смутно. Когда-то я прочитал, что каждый из нас виновен в нелюбви. Вот и я, видимо, был виновен в нелюбви к своей жене. В искренней и непритворной нелюбви.
Света вряд ли догадалась о моих размышлениях. Но, видимо, как любая женщина, все чувствовала. И отношения наши стали предельно формальными. Мы зажили параллельной жизнью. Нет, внешне все выглядело, как прежде. Те же скандалы, те же примирения, те же завтраки и ужины. Но из общения нашего ушла жизнь. Пусть нелегкая, пусть корявая, но какая-то… настоящая.
Теперь же у меня появилась реальная возможность разрубить все узлы разом. Спасибо тебе, олигарх Чувичкин, за этот шанс.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Мечта филателиста
На выходе из квартиры я был остановлен непреодолимым препятствием: вчерашним танкообразным чувичкинским шофером. Он, улыбаясь, как белый медведь, высматривающий в воде тюленя, вручил мне красивую кожаную папку и предложил подбросить до работы. Я бы, безусловно, согласился, головка после вчерашнего была бо-бо, а по организму бродила похмельная тревога. Но у меня имелось небольшое дело. Поэтому, вздохнув, я отказался. Тогда шофер протянул мне трубку, из которой раздался бодрый голос Чувичкина:
– Олег, как здог'овье?
– Спасибо, жив пока.
– Гена,
