назначили. Был он знаменитый на весь Петербург, а к нам он пришел по любви к дорогому батюшке. Прослушал он нас всех по отдельности каждого, а мне говорит:
– Почему Вас заставили петь первым голосом? У Вас ведь бас.
И с этими словами задал он мне тон, и я запела, да так легко и свободно, что от радости рассмеялась. Так начала я на басах петь, потому у меня и октава открылась. Регент мой голос очень ценил, и петь я стала с большой охотой; и все время вспоминала дорогого батюшку, как он мою октаву провидел.
А то был со мной еще и такой случай.
У меня на шее появилась опухоль. Сначала небольшая, потом стала увеличиваться, так что мне голову опускать стало трудно и чувствовать себя стала плохо. Показала опухоль матушке игуменье. Она забеспокоилась и сказала:
– Повезу тебя к доктору.
Не прошло и двух дней, как приезжает в монастырь о. Иоанн. Мы его торжественно встретили и сразу же пошли петь молебен, так уж было заведено, что батюшка по приезде первым делом служил молебен. Иду я с клирошанками в церковь, а игуменья меня останавливает, подводит к о. Иоанну и говорит:
– Дорогой батюшка, помолитесь о Варваре, она ведь у нас заболела, – и с этими словами подняла мой апостольник и показала ему опухоль.
Батюшка внимательно посмотрел, потом провел по ней рукой и говорит:
– Ничего, Бог даст, пройдет. Иди, Варюша, иди, пой.
Пропели мы молебен, потом батюшка долго беседовал с нами, а затем меня позвали помогать в трапезную. К себе в келлию я вернулась позже обыкновенного. Стою, раздеваюсь, апостольник сняла и по привычке опухоль свою разглядеть хочу, тронула ее рукой, а ее нет! Я к зеркалу – гладкая шея! Глазам своим не верю, ведь с кулак была. Едва утра дождалась и скорее к игуменье поспешила. Посмотрела она на мою шею, перекрестилась и сказала:
– Благодари дорогого батюшку.
У нас в Иоанновском монастыре было такое правило: в определенные дни и часы недели нас могли навещать наши родные, знакомые. Вот как-то к одной из сестер пришла в приемный день ее знакомая молодая девушка.
Сидит с ней, беседует. Но по всему видно, что она не в себе: бледная, расстроенная и отвечает невпопад. Дивились мы на нее, но расспросить ничего не успели, так как узнали, что приехал дорогой батюшка. Обрадовались мы все и скорее побежали на лестницу дорогого гостя встречать. И девушка эта вместе с нами вышла.
Поднимается батюшка по лестнице такой озабоченный, но со всеми ласково здоровается. А когда поравнялся с этой девушкой, сказал:
– Из-за тебя ведь приехал, а уж торопился как.
Мы, конечно, ничего из этих слов не поняли, а девушка, видим, смутилась и как бы испугалась. А он продолжал ей говорить:
– Сейчас молебен служить будем, а потом я с тобой поговорю. Никуда уходить не смей, слышишь? – уже грозно ей под конец сказал и пошел облачаться.
Отпели мы молебен, помолились, и девушка с нами. Потом батюшка вышел. Взял ее за руку и говорит:
– Ты безумная, что это задумала.
