хлопнул его по плечу.
– Нет. Тут один молодой человек попал в беду, возможно, понадобится моя помощь. Пришли ко мне юного брата Мартина, чтобы я продиктовал ему свой ответ.
Когда дверь за привратником закрылась, Крамер опустился на лавку в прихожей.
Сюзанна! Он даже не думал, что эта юная девушка умеет читать и писать. Но, наверное, ее научил Мартин. А какие трогательные ошибки она допустила при написании письма! Генрих перечитывал ее настойчивые слова вновь и вновь. Неужели мастер Буркхард начал распускать сплетни? А ведь приор сходил к врачевателю сразу после разговора с братом Мартином и вынес Буркхарду суровый выговор. Он заявил мастеру, что запретит тому пользовать монахов в своем монастыре, ежели врачеватель станет распространять слухи о жене Миттнахта; более того, Крамер угрожал подать жалобу в городской совет.
Однако же чем больше он узнавал об этой новой ереси ведьм, тем бо`льшие сомнения одолевали его в связи со смертью Маргариты. Генрих уже не был так уверен в том, что Маргарита выпала из окна в порыве безумия, навеянного злыми чарами неизвестного советника, хотя именно в этой версии случившегося ему удалось убедить священника и мастера-лекаря. Дело в том, что, по его опыту, злые чары наводили только женщины-безбожницы. Да, Крамер хотел помочь Сюзанне и ее семье в этой сложной ситуации, но сейчас он уже сомневался в том, что его решение было правильным. В конце концов, еще в юности Маргарита отличалась некоторым легкомыслием, верно? Что, если на нее не наводили порчу, а она сама, по собственной воле, заключила сделку с дьяволом?
И вдруг его осенило: мать Маргариты была родом из Кестенхольца и родила своих детей в этой деревеньке неподалеку от Селесты, а ведь именно там шесть лет назад две повитухи были преданы сожжению по обвинению в ведовстве, так? Мартин тоже родился в Кестенхольце, в этом приор был уверен. Что, если одна из тех повитух принимала роды у Маргариты? Возможно, это не просто совпадение. Известно же, что эти злокозненные старухи, служащие Сатане, ищут молодых женщин, стремящихся предаваться земным радостям и потакать вожделениям плоти, а когда находят таких, толкают их на блуд с дьяволом.
Генрих вспомнил обвинения, выдвинутые тем двум ведьмам: судьи сочли, что повитухи выкопали из земли мертворожденного ребенка и сварили его тело в котле, чем накликали на округу ненастье. Третья ведьма из ковена[61] за некоторое время до судебного процесса переехала в Нердлинген в Швабии, и хотя судьи и пытались вернуть ее в Кестенхольц, особых усилий к тому они не приложили, поэтому ведьме удалось уйти от правосудия, более того, сейчас она даже работала в Нердлингене городской повитухой. Крамер в то время был в Риме, иначе он, пользуясь своим недавним назначением на должность инквизитора, ни за что не допустил бы такого послабления.
И как только эти разжиревшие ленивые советники и судьи не понимали, что в таких преступлениях речь идет не об отдельных, не связанных между собою, случаях? Как они могли не видеть, что за этими злодеяниями кроется гнусный заговор, неприметно распространившийся по всем землям, невзирая на их границы? Почему никто
Ковен – сообщество ведьм.
