и всё тыкался губами. Зина взяла в руки его лицо и поцеловала. Сашкины губы на удивление оказались мягкими, сочными. Зина с жадностью в них впилась.
Он тяжело дышал и уже не тыкался, прижался вплотную. Зина ощущала его жар и силу. В нетерпении обняла бёдрами и прошептала: давай.
Сашка задрожал всем телом и дёрнулся.
Он пролежал на Зине несколько секунд и стыдливо отстранился.
– Ну вот, считай ты и мужчина… – сдерживая улыбку, произнесла Зина. Она вся горела. Со вздохом подхватила пучок сухой травы и подкинула.
– Всё нормально?
– Конечно нормально. – Зина поправила разметавшиеся и слипшиеся на лбу волосы, потянулась за лифчиком. – Какая страшная духота, как в бане.
– Ну да. Тут на высоте, температура теплее, а ещё сено кругом. Воздух плотный.
– Ну, ты, физик, помоги лучше застегнуть.
В этот раз Сашка на удивление быстро справился с крючками.
– Смотри-ка ты, какой умелый.
– А чего тут уметь? Всё просто. – Сашка откинулся на сено.
Он лежал, закинув руки за голову, на лице блаженная улыбка.
– Уметь… – повторила с раздражением Зина. – Ты сильно не гордись. Нечем пока гордиться. Тоже мне герой-любовник.
Улыбка тут же сползла с Сашкиного лица. Он приподнялся на локтях:
– Зин, ты чего?
– Ничего! Подай лучше платье.
Сашка подал платье, но Зина не взяла. Она поднялась и задрала вверх руки:
– Ну?!
Сашка, как на манекена, натянул на Зину платье, робко разгладил на бёдрах ткань.
– А застегнуть? – Зина говорила приказным тоном, смотря прямо перед собой, не замечая Сашку и, тем самым, смущая и подавляя его. Когда он застегнул молнию, опустила руки и выдохнула: – Наконец-то.
Сашка безмолвно стоял в ожидании новых поручений.
– Ну чего стоишь? – смягчилась она.
– А что?
Зина заметила, мелькнувший в его глазах огонёк надежды, когда она сменила тон. Сладостные минуты триумфа. Как же приятно повелевать.
– Нам пора. Иди и проверь, нет ли кого внизу, – сказала на сколько могла ласково. Сашка с готовностью всё исполнить, ринулся к двери. – Стой, – негромко окрикнула Зина. Он обернулся. – Чуть не забыла. Поди сюда. – Когда Сашка подошёл, Зина протянула к его лицу кулак: – Кому скажешь, прибью.
На следующий день в воскресенье подниматься не было сил. Зина слышала в открытое окно и лай собаки, и мычание коров, и голос матери, и голоса соседок, и бряканье вёдер. Закрыть бы окно, но кто ж его закроет. Зина сладостно потянулась, даже жужжание проникшей в комнату осы или пчелы не заставило открыть глаза. Она всё слышала, но была далеко. Зина натянула на голову одеяло.
Когда после завтрака, вышла во двор, мать недовольно сказала:
– Долго спите, девушка, прямо, как барыня. Так всю жизнь проспать можно.
Зина повела плечами и хотела присесть на завалинку. Она никак не могла проснуться.
– Иди,
