работа.
Горанин взял железку, взвесил ее в руке.
– Что, тяжеленькая? – усмехнулся Завьялов. – Такой если садануть по башке, мало не покажется? А?
– Слушай, ты бы шел домой. Все люди сериал смотрят…
– Да уж с тобой ничто не сравнится, никакие сериалы. Ты – самый главный в городе сериал. Сто серий, и все про любовь. Какая им в жарких странах и не снилась. Вот и к Верке ходишь по ночам. С большим начальником бабу делишь.
– Кто сказал? – зло выпалил Герман.
– Засекли тебя. Так что ты того, осторожнее. Говорят, мэрова дочка на днях возвращается.
– Ты бы не лез не в свое дело, Зява, – нахмурился Горанин.
– Что, и на свадьбу не позовешь?
Герман быстро с собой справился. Сказал миролюбиво:
– Что ж ты в гости не заходишь? Я все жду, жду…
– А я тебе теперь нужен?
– Ты мне всегда нужен.
Взгляд у Горанина был чист, как у ребенка, карие глаза ласково сияли. Если бы он не был таким великим актером, перессорился бы уже с доброй половиной города. Но даже несмотря на многочисленные романы с чужими женщинами до сих пор обходилось.
– Ладно, зайду как-нибудь, – кивнул Александр. – А сейчас пойду. Сериал смотреть. Мое дело пенсионерское. А тебе ж, друг Герман, на работу надо. Так?
– Да. На работу, – эхом откликнулся Герман.
– Ну, давай.
Завьялов вяло пожал Горанину руку. В другой тот держал ломик. Зимой сам он таким же разбивал ледяную корку, очищая дорожку к сараю. Теща как-то поскользнулась и сломала ногу, подобного решили больше не допускать. А однажды он видел, как таким же ломиком орудовал Герман. Ворота его гаража заледенели, чтобы открыть их, надо было потрудиться, но Горанин расправился со льдом в два счета, силы в нем было не меряно.
Такие ломики были почти в каждом доме. Любой автовладелец держал их в багажнике: зимы в N снежные, частые оттепели перемежаются с лютыми морозами. Лед намерзает у порогов многоэтажных домов, и во избежание несчастных случаев городская администрация издала распоряжение: колоть и убирать.
Как бывший оперативник Завьялов знал: здесь ничего не поймаешь. Если человек покусился на машину такого большого начальника, да еще и сотрудника ГАИ, значит, был либо очень уж уверен в собственной безнаказанности, либо сошел с ума. Ловить что суперменов, что сумасшедших – занятие практически безнадежное. За первым – сила тугого кошелька и большой должности, за вторыми – непостижимость и нелогичность безумия. Какая выгода разбивать машину? Никакой! Если б угнали, тогда другое дело. Вора поймать гораздо проще.
Чутье подсказывало: все только начинается. Если бы найти тот рисунок! Если бы найти…
Герман уходил, беззаботно насвистывая.
Прошло какое-то время, и погода испортилась. Начался октябрь. После светлой, солнечной полосы наступила темная, не делящаяся на временные отрезки. Просто ПОЛОСА. Еще один долгий день бесполезной теперь жизни, только на этот раз пасмурный, мрачный. Настроение Завьялова
