лицо выражало искреннее огорчение. Настя стояла сзади, понурившись, и думала:
«Если он мне до завтра ничего не пришлет, я напишу ему сама. Только что написать?»
– Садитесь, – хмуро сказала учительница и отвернулась, чтобы не видеть столь неприкрытого вранья.
А что ей было делать? Что-нибудь скажешь этим девчонкам – себе дороже обойдется. Директриса непременно начнет выступать: у девочек, мол, переходный возраст и все такое. Естественно – у Воскобейниковой папа в депутатских кругах вращается, у Трухиной родители бизнесмены и недавно кинокамеру для школы купили и прислали из Германии. Вот Ирина Владиславовна поставила Соколову «три» – сколько разговоров.
– У Воскобейниковой критические дни, – громко сказал Соколов, и все зашевелились, а Лера Легостаева ехидно спросила:
– Воскобейникова, тебе одолжить прокладки «олвиз»?
– Легостаева! – побагровев, гневно сказала учительница, подходя к Лере, – ты понимаешь, что ты срываешь мне урок? Дай мне немедленно дневник!
– Я его дома забыла, – Лера нагловатым взглядом разглядывала учительницу.
– Тогда я пишу докладную, что урок сорван по твоей вине, пусть директор с тобой разбирается!
Сев за стол, учительница начала писать докладную записку. Постепенно она успокаивалась, к ней возвращалось чувство собственного достоинства, крепла убежденность в собственной правоте – действительно, нужно же когда-то начинать, и пусть, наконец, администрация школы займется этим распустившимся десятым классом. Тем более, что у Легостаевой мать не спонсор и не бизнесвумен, а простой врач.
Глава третья
Короткое интервью Лилианы Шумиловой было опубликовано в одной из местных газет Умудска. Вскоре после этого ее секретарше позвонили – председатель спортивного комитета Егор Ючкин просил о встрече, желая обсудить ряд проблем, интересующих их обоих.
По совету Воскобейникова Лилиана предложила ему приехать к ней в отель, и Ючкин спорить не стал, хотя первоначально предлагал провести встречу в одном из фешенебельных городских ресторанов.
– Рад вас видеть, рад, – жизнерадостным тоном произнес он, энергичным движением пожимая протянутую Лилей руку, – премного наслышан о вас и вашем батюшке.
Егор Ючкин приехал один – без охраны. Возможно, конечно, его люди и ждали на улице, но в отель ни один из них не зашел. Лилиана оценила подобную деликатность – она отослала секретаршу и своих вставших столбом у двери секьюрити. С улыбкой предложив гостю сесть, сказала:
– Честно говоря, я представляла вас несколько иным.
В ее устах это прозвучало, как комплимент, но он и заслуживал комплимента – сухощавый, седой, с живыми глазами, разрез которых говорил о примеси якутской крови, Егор Ючкин совершенно не походил на человека, чью внешность перед предстоящей встречей она внимательно изучила, разглядывая компьютерное изображение.
