тех, кто на нее работал, интересовало деловую даму Лилиану Шумилову меньше всего. Посвятив сексу около часа, она приводила себя в порядок в ванной и выходила оттуда спокойной и холодной. Антон иронизировал:
– Смотрю, ты весь свой пыл отдала дерматину моего стола.
Лиля не реагировала на шутку, взгляд ее был непроницаем, тон голоса ледяным:
– На данный момент в клинике есть проблемы, требующие моего личного вмешательства? Без моего распоряжения никаких кардинальных изменений в работе, будь уж так добр.
Антон уже давно понял, что близко принимать к сердцу ее заносчивость и злиться – себе дороже. Лилиану следовало принимать такой, какой она была, со всеми ее недостатками и достоинствами. Да, были у нее и достоинства – энергична, работоспособна, изобретательна в сексе, могла бы при желании стать неплохим дизайнером. Во всяком случае, мебель в кабинете главврача была подобрана со вкусом, и Антон не ощущал дискомфорта, если дела вынуждали его проводить ночи в клинике.
На широком мягком диване ему часто снилось детство – мать, Андрей Пантелеймонович. После пробуждения сны забывались, но оставалось ощущение доброго и светлого. Однажды приснился дед Евгений Семенович. На лице старика отчетливо проступали морщины, в руках он держал карандаш и говорил:
«Главврач, Антоша, должен знать возможности своих сотрудников. Нельзя всю работу делать самому, каждый должен четко выполнять свои обязанности, но главврач несет ответственность за все».
Этот сон почему-то засел в памяти прочно и отчетливо – вспоминая его, Антон даже видел карандаш в руке деда.
Формально рабочий день Муромцева заканчивался в пять часов, однако в экстренных случаях дежурный мог в любую минуту связаться с ним по домашнему телефону или мобильнику. Поэтому, как ни странно, только в своем рабочем кабинете, он полностью расслаблялся – выключал мобильник, телефон и селектор. Это создавало приятное ощущение отрешенности от внешнего мира, а в случае необходимости к нему просто постучали бы в дверь кабинета. Поэтому, просмотрев последнюю информационную сводку данных о состоянии пациентов клиники, Антон уйти домой не спешил.
В тот день, где-то в начале седьмого вечера отключив компьютер, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, ощущая себя выжатым лимоном. Дежурный врач позвонил к нему домой в четыре утра – в клинику обратился муж женщины, которой в районной больнице был поставлен диагноз «внематочная беременность». Его жена, много лет лечившаяся от бесплодия, считала себя беременной и теперь пришла в отчаяние, решив, что у нее никогда уже не будет детей. Несмотря на тяжелое состояние и сильные боли она отказывалась от предлагаемой операции, и ее муж срочно связался с частной клиникой Шумиловых, рекламный проспект которой он недавно видел в газете.
Разговаривая с дежурным врачом, Муромцев вспомнил распоряжение Лилианы не связываться с критическими
