своих многочисленных избиений он предпочитал скрывать. Валентин вспомнил недавнюю усмешку Чеплугина.
– Не Чапа, нет?.. Ну, слава Богу. Тогда кто? Степчик, что ли?
Гоша не ответил, но по дрогнувшим плечам Валентин понял, что угадал. Степчику многое сходило с рук. Помощник директора слыл первостатейным хамом и частенько пускал в ход кулаки. Кое-кто поговаривал, что он гомик, и Валентин не видел причин не верить этому. Что-то в Степчике и впрямь виделось инородное. Даже то, с каким пылом утверждал он всюду свое мужское начало, невольно доказывало обратное.
– Подожди! Он что, приставал к тебе?
Гоша опустил голову. Пальцы его стиснули худые колени.
– Вот, значит, как… – Валентин невидяще уставился в пространство. Мерзкий холодок прокрался в грудь, стало больно дышать. Времена Акакий-Акакиевичев не прошли. Только когда-то над ними смеялись и в подворотнях стягивали шинельки. Сегодня их били без всякого стеснения, лишали зарплат и насиловали… Подобного бешенства Валентин не испытывал уже давно. Заставив себя разжать кулаки, глухим голосом спросил о совершенно постороннем.
– Там на главном складе какие-то ящики. Не видел, что в них?
Гоша заерзал на лавке, робко пролепетал:
– Какие-то банки… Ребята вскрывали, но я не видел. Может тушенка?
– Наверное, она и есть, – Валентин хлопнул Гошу по плечу. – Ладно, гляди бодрей, машинист! Не век нам кочегарить! – поднявшись, спросил. – Ты посидишь еще здесь?
– Нет, я ведь только на минуту. Отдохнуть, – Гоша с готовностью вскочил. Не зная куда девать руки, сложил их на животе, тут же перепрятал за спину. Смешное горемычное существо мужского пола и человеческого рода. Подвергни такого пыткам, и тогда бы Гоша не признался, что часами просиживает в подобных закутках. Иногда в темноте, иногда при свете, с клочками читанных-перечитанных газет на коленях или вперившись в темноту глазами забившегося в нору мышонка.
– Что ж, тогда выходим, – решил Валентин. – Ты первый, я за тобой.
Покачивая плечами, Гоша покинул щитовую. Выключив свет, Валентин немного помедлил и тоже вышел.
***
Николай ему так и не встретился. Стадион пестрел людьми, и разобрать, кто из них кто, представлялось абсолютно невозможным. Шагая по коридору, Валентин время от времени закрывал глаза и, проверяя память, мысленно прорисовывал схему поворотов и лестничных маршей. Он и впрямь успел выучить это чертово здание наизусть. Можно ли представить себе более бессмысленные знания?!
На этаже, приютившем администрацию, мимо с хихиканьем продефилировала группа крепконогих конькобежек. С улыбкой на тонких губах шаркающей походкой за ними проследовал давидоподобный красавчик. Этакий кот, стерегущий своих кошечек. Валентин ничуть бы не удивился, узнав о том, что в штате спорткомплекса предусмотрена такая должность, как евнух.
Остановившись, он бегло огляделся и, решительно толкнув дверь, оказался в кабинете Степчика. Увы,
