вместе в одном городе, – криво усмехнулся Мечислав. – Что ж, это землян только ослабило. Тем лучше.
– Мечислав, эта наша новая верховная…
– И за нее возьмемся, ты права. Ты сына хотела утешить? А у него сейчас в опочивальне другая утешительница. Боярыня Богдана.
– Прекрати! – Мару взяла злость.
И Мечислав, и Стреш подсылали к Ратибору девок. Мара поговорила с обоими. Стреш больше не подсылает девок к ее сыну, Мечислав подсылает. А боярыню Богдану никто не подсылал. Она проявила инициативу. Или ее Мечислав подсунул Ратибору?
– Твой сын уже не ребенок, – заметил Мечислав. – Вырос он. Понимаешь? А ты…
– Уж я о своем сыне позабочусь! – Мара стукнула кулаком правой руки о ладонь левой.
– Что ты бесишься? Ну, хочешь, я эту веселую вдову…
– А не жаль? Твоя бывшая…
– Перестань. Так взяться?
– Не надо. За нее я сама возьмусь…
– Как хочешь.
– Ты видел Млаву и этого байстрюка Горазда?
– Не слепой. Не беспокойся. За ним тайная стража наблюдает.
– Бдишь, значит. Зачем ты советовал моему сыну сделать этого байстрюка начальником дворцовой стражи? Ты долго думал? Да и я хороша…
– Перестань. Всё под контролем. Ты зря так относишься к Горазду. Он относительно безобидный.
– И относительно безобидные бояре устраивали заговоры. Забыл? А Горазд – байстрюк покойного князя Лютомира, а его живой и здравствующий дед – удельный князь.
– Я тебе говорил: заговоры местных феодалов – не самое опасное для нас в этом мире.
Мечислав отвесил поклон и направился к выходу из ее опочивальни.
– Ты уходишь?
– Ты, кажись, опять стала блюсти свою нравственность, княгиня. Если тебя так беспокоят сплетни всяких бездельников…
– Прекрати! – Мара подошла к нему. – Ты никуда не уйдешь.
– Даже так… – он резко притянул ее к себе.
Князь Ратибор вошел в свою опочивальню, а там его уж поджидала боярыня Богдана. Бесстыжая вдовушка даже одежды до его прихода успела скинуть, осталась в одной рубашке. Да он ж сам дозволил стражникам впускать боярыню в опочивальню.
– Ты… – процедил сквозь зубы.
– А то кто ж. Ты ждал другую, княже? – лукаво улыбнулась Богдана.
– Поди вон…
– Княже, ты станешь позорить бабу? В таком виде меня гонишь…
Дородная красавица подошла к нему, ловко развязала на нем пояс, принялась освобождать Ратибора от княжеских одежд, скинула и свою рубаху. Надобно ее вон выгнать раз и навсегда, велеть не впускать ее боле в опочивальню. Такие мысли бывали у него днем, но стоило боярыне попасть в его руки или ему в ее руки, как все те мысли забывались. Вот и сейчас снова бесстыдные ласки Богданы, ее обнаженное тело. Он повалили боярыню на ложе, точно простую девку.
