пику, я кудесник и ловкач, – звеня бубенцами, Ярый выплясывал и вертелся, не останавливаясь ни на миг. Заглядывал под каждый кусочек и искал норки, а находя, бесцеремонно вторгался в чужое жилище. Нередко получая отпор: обиженный ловелас заливал гнездо сопротивления огнём, что порядком бесило великана, ведь из таких нор мясо было не достать, а есть ему очень хотелось. Встреченные ягоды мало чем могли помочь такому могучему телу, но хотя бы временно перебивали аппетит. Он даже объедал все молодые ветви и побеги на пути, да он бы и корешки искал, но нагибаться было ещё больно, да и живот при сокращении начинал уныло верещать.
Несколько раз Ярый подлетал к великану и говорил, что у него перед глазами появляются странные знаки и с ним говорит "чужой" голос, который в отличие от знаков он смог понять. Краткий смысл сказанного духу сводился к тому, что уничтоженные во время стычки с "лесным хором", выжиганием нор, а также во время огненной пляски в берёзах живые существа – отдали убийце свои накопленные силы, и смогут возродиться, но более слабыми, чем были, что собственно не волновало духа совсем… Кроме того, что в некоторые норки можно и вернуться… как-нибудь… Самое интересное было в том, что эта сила перешла к малышу, и он стал мощней, но… воспользоваться накопленным не может, так как "какая-то" связь у его хозяина дуболома не работает. И то, что он смог выучить массовую атаку – было случайностью, которую можно повторить так же "случайно", а тыкать в неизвестные символы, он опасается.
– Может, тоже попробуешь? Вдруг выйдет что-то путное? Только не тыкай пальцем никуда, если не понимаешь – забей! Не Тыч! …я ещё только жить толком не начал…- их глаза встретились…– Беру слова назад! Пойдём дальше! - Ярый даже принялся толкать великана в плечо, покрывая кожу мелкими пузырьками ожогов.
Великан тем временем совершил "страшное", он задумался над словами огненного садиста. Пытаясь вспомнить когда-то увиденные им строчки, он напряг лицо, зажмурил глаза и тяжело задышал, стараясь поймать ощущение такого необычного процесса, как "думать". Талант на лицо! Через десять минут пыхтений, и преизрядно замучив Ярого ожиданием, у великана перед глазами появились знаки. Массив сплошного текста заслонил обзор, в висках нещадно заныло, знаки были мутными и на месте не стояли. Послышался звуковой сигнал "Кшшшссс", боль усилилась и великан, обхватив голову ладонями, завыл:
– У-у-у-у!, Зар-раз-за! - вдох-выдох, глубокий вдох, ме-едленный выдох… Проморгавшись, он увидел уже новые строчки, собранные в три столбца. Столбцы были неширокими и в некоторых местах соединялись тонкими линиями, что не добавляло ясности происходящему. Всё. Ничего больше не происходило. Просто три столбца. Ничего не понятно, пока Жрун был в порядке, хоть что-то можно было разобрать, вернее симбионт их декодировал, а что делать теперь великому мыслителю – неясно. Просто стоять и смотреть – слишком утомительно, тем более в ушах всё ещё стоял тонкий и противный писк, ну хоть боли в висках уже не было.
– Не тыкать говориш-шь?…– дилемма разрывала великана изнутри. Ему никак не удавалось убрать эти "столбцы"
