в сторону.
– Сейчас приведу врача. – И скрылся за дверью.
У меня стучало в висках. Я металась по коридору, заглядывая в каждую дверь, но Шона нигде не было.
Молодой человек вернулся.
Я кинулась к нему.
– Доктор сейчас на операции, он выйдет к вам, когда закончит.
Я видела, что он избегает разговора и хочет уйти.
Я схватила его за руку.
– Скажите!
Молодой человек посмотрел мне в лицо.
– Скажите, что с моим сыном!
– Лучше все-таки подождать доктора.
– Что с моим сыном?! – закричала я.
Я понимала, что ставлю его в неудобное положение, но не отступала. Мне нужно было знать правду.
– Он уснул за рулем и въехал в фуру, которая стояла на обочине.
У меня сжалось сердце.
– Когда его привезли, он был в сознании, разговаривал с нами.
Я кивнула.
– Но мы сразу поняли, что он сильно пострадал, – медленно продолжал врач. – Мне очень жаль, миссис Эддисон. Его травмы оказались слишком тяжелыми. Он умер на операционном столе. Мы не успели ему помочь.
Не могу описать, что я почувствовала тогда. С тех пор, как мне позвонили из клиники, мое сердце не переставало бешено колотиться, а теперь будто оборвалось. В глазах потемнело, я зашаталась. Молодой человек помог мне сесть. Где Марк? Где мама и папа? Почему я сижу тут одна с чужим человеком, когда дома нужно доделывать сахарное печенье? Шон звонил, сказал, что скоро будет. Надо успеть все подготовить. До меня долетел смех медсестер, болтавших у стойки. Он показался мне оглушительным.
– Может, воды?
Что? Кто это говорит? Какое-то время я молча смотрела на молодого человека. Потом покачала головой.
– Что он сказал?
Во взгляде доктора читалось непонимание.
– Шон говорил с вами. Что он сказал?
Молодой врач помедлил, стряхивая с брюк несуществующие пылинки.
– Как его зовут, где живет. Еще сказал, что вы дома одна, ждете его.
Я чувствовала, что по щекам у меня льются слезы.
– А еще, что очень любит вас и папу. И будет любить. Всегда.
Я закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Мне хотелось умереть вместе с сыном. Умереть прямо сейчас, на этом месте, потому что я не представляла, как выйду отсюда и вернусь в опустевший дом. В дом, куда Шон больше никогда не приедет.
– Это все? – прошептала я.
– Ничего. Только просил передать вам, чтобы вы не переставали любить детей.
Я застонала, обхватив голову руками.
– Знаете, он не боялся. Говорил спокойно. И отошел с миром.
Я подняла взгляд на врача.
– Я хочу его увидеть.
Молодой человек кивнул и повел меня к какой-то двери. Мои колени подгибались.
Мы вошли внутрь.
– Я
