style="font-size:15px;"> – Боже правый! Что с вами, мадам?
– Я потеряла ребенка! – простонала Элизабет. – Я несколько раз упала, потом у меня заболел живот… Сильно заболел!
По ступенькам спускалась, закутавшись в халат, сестра-хозяйка.
– Сестра Викторианна, нужно устроить мадам Маруа на одной из наших кроватей и позвать акушерку! – крикнула ей настоятельница. – Позвоните господину мэру, он знает, что делать.
У монахинь был богатый опыт обращения с самыми тяжелыми больными, поэтому в считанные минуты Элизабет оказалась в постели, с наполненной горячим песком грелкой у ног. Сестра Люсия, несмотря на смущенные протесты молодой женщины, обмыла ей ноги и низ живота.
– Мне не раз приходилось это делать в больнице, моя дорогая, – приговаривала монахиня. – Со всеми нами всякое случается… Мне и роды случалось принимать.
Но это не могло утешить Элизабет. Ей было стыдно и очень, очень грустно.
– Я так радовалась, что у меня будет малыш! Надеялась, что рожу девочку. Муж тоже расстроится. Новость так его обрадовала…
– Господь милостив, – сказала сестра Люсия. – Он пошлет вам радость снова стать матерью.
– А мой сын, мой Симон? – всполошилась Элизабет. – Я оставила его одного! Сестра, что, если он проснется?
– Не бойтесь, я о нем позабочусь. Сейчас попрошу сестру-хозяйку сходить к вам домой. Где ваш супруг?
Элизабет разрыдалась. Теперь собственное поведение казалось ей глупым, безрассудным.
– Может, он уже вернулся домой, – всхлипывая, проговорила она. – И теперь с ума сходит от беспокойства!
Монахиня похлопала по простыне, которой только что укрыла свою подопечную.
– Дорогая мадам, постарайтесь отдохнуть. А я схожу за советом к матушке-настоятельнице.
Сестра Мария Магдалина слышала гул голосов, чей-то плач и позвякивание тазика. Встревоженная, она как можно осторожнее, чтобы не разбудить Мари-Эрмин, встала с кровати. Но стоило ей отойти на шаг, как девочка испустила душераздирающий крик.
– Боже мой, какой же чуткий у тебя сон!
Молодая монахиня вернулась к ребенку. Укутав девочку шерстяным платком, она направилась к комнате, откуда доносился шум. Там, на кровати сестры Люсии, она увидела плачущую навзрыд Элизабет.
– Мадам, что с вами? – взволнованно спросила сестра Мария Магдалина.
Охваченная искренним сочувствием, монахиня подошла поближе. Ответа на свой вопрос она так и не услышала.
– Вы ведь мадам Маруа? Мы с вами встречались на следующий день после Рождества, возле универсального магазина. Что случилось?
Элизабет перевела дыхание и растерянно уставилась на монахиню. На сестре Марии Магдалине был ночной льняной чепец, подчеркивавший безупречную красоту ее лица. К груди ее прижималась очаровательная маленькая девочка.
– Это та самая брошенная девочка? – спросила молодая женщина, утирая слезы.
