регулярно организуются на Западе. (Лучше так, нежели всё сгниёт или устареет!) Огромные очереди перед дверьми закрытых магазинов образуются с вечера. А после открытия начинается светопреставление, в котором стремление что-то урвать, пока это не сделали другие, преобладает над всем остальным. Причем, доходит до самой отвратительной неприглядности. И сколько же людей погибает и калечится в тех давках – в тех жутких акциях распродажи в странах, где якобы всё есть!
У нас в шестидесятые годы, годы видимого изобилия, когда всё свободно лежало на прилавках гастрономов, тоже всё смели бы за пять минут, если оказалось бы по карману! Но купить с запасом и шиком позволяли себе немногие. Лишь самые высокооплачиваемые. Да ещё шикующая криминальная шушера.
Но постепенно ситуация улучшалась. У большой части населения образовались достаточные семейные бюджеты. Такие семьи сразу налегали на питание. Всё чаще и больше они покупали продукты, ранее недоступные. И постепенно продовольствия, производство которого росло, но отставало от быстро нараставшего спроса, стало не хватать. Прежде всего, мясного. Но его опять же производилось не меньше, чем на Западе!
Однако мнение населения на этот счёт складывалось иное! Население, как всегда, исходило из психологической аксиомы – «хорошо там, где нас нет!»
Советским людям казалось, будто на Западе есть всё, что можно пожелать, а у нас почему-то нет буквально ничего! И никого не интересовала истина: там действительно есть всё! Но лишь для очень ограниченной части населения, у которой, как говорится, деньги куры не клюют! А остальные тоже не шикуют или вообще живут впроголодь! Например, в США сегодня 30 млн. человек получают пособие на продовольствие, без которого они не выживут!
Наше население этот факт принимать во внимание категорически не желало, потому у него всегда возникали вопросы: «Почему у нас ничего нет? Может, действительно, как говорят «голоса», социализм ни на что не годен?»
И многие в этом уверились, не купив однажды заветные американские штаны или импортную мебельную стенку. Такие факты раздраженно возводились в абсолют и распространялись на всё и вся! Обиженные не указывали конкретно! Мол, нет таких-то штанов или нет мебельных стенок желанного цвета. Говорили, будто нет ничего! А другие в раздражении, не желая замечать истину, охотно это подхватывали… И всё чаще и всё громче звучало эхо неправды: «Нет ничего! Нет ничего! Нет ничего!..»
Такое мнение, разумеется, не соответствовало действительности. Оно было очень далеко от истины. Но оно формировало мировоззрение людей, отношение к стране, неверие в ее руководство. Оно подрывало устойчивость общества к трудностям, порождало идеи, будто всё следует менять! И прежде иного, как твердят об этом «голоса», нужно покончить с какими-то «несвободами» социализма, которые якобы мешают всем жить. Покончить и с самим социализмом. По сути, покончить со своей страной и со своим народом! И к этим выводам многие стали привыкать!
Многочисленные
