Огромный лагерь, вмещавший не меньше десяти тысяч человек, бурлил. И виной тому было желание одного человека.
«Интересно, – вновь спросил себя Федор, проводив взглядом испанскую конницу и стараясь отогнать усталость, – это был все-таки он или нет?»
У входа в шатер Атарбала Федор столкнулся с летописцем, который за долгие годы италийского похода так и не похудел. Низкорослый седовласый финикиец с опрятной бородкой, по имени Юзеф, едва увидев Чайку, остановился.
– Какие новости? – поинтересовался Федор, не раз обсуждавший в свободную минуту в канцелярии Юзефа последние события войны. Юзеф, который все это тщательно записывал, будучи историком по призванию, был в курсе всего. Иногда он рассказывал Федору чуть больше, чем ему следовало знать. Но на этот раз Юзеф оказался не очень разговорчивым.
– Вас ждут, – слегка поклонился он, указав в сторону шатра Атарбала, но, увидев разочарование на усталом лице командира двадцатой хилиархии, все же добавил, по старой дружбе переходя на доверительный тон, – мне кажется, ваша хилиархия получит сегодня важное задание.
Миновав охрану, Федор вошел в шатер Атарбала, застав того в окружении командиров других хилиархий, склонившимся над свитком, где были подробно изображены укрепления Тарента. Такого скопления народа в штабе давно не наблюдалось. «Да, похоже, Урбал был прав, – решил Федор, скользнув по напряженно-восторженным лицам собравшихся финикийцев, среди которых он заметил Адгерона и Карталона, – намечается куражное дело и многим просто не терпится в бой»
Поприветствовав Чайку не отрываясь от карты, Атарбал еще некоторое время рассматривал чертежи с многочисленными подписями, сделанными мелким почерком, но, наконец, бросил свиток на стол и распрямился.
– Наш корпус получил приказ выступить в сторону Тарента, – объявил собравшимся Атарбал, переходя сразу к делу, – первой лагерь покидает штурмовая колонна из пятнадцатой, шестнадцатой, семнадцатой и двадцатой хилиархий. Она немедленно выступает с целью вытеснить римские части из прилегающих к городу земель и подготовить плацдарм для строительства передового лагеря, откуда мы вскоре начнем штурм города.
– Ну наконец-то, – пробормотал кто-то из финикийцев, – а то мы уже размякли тут от жары.
– Начинается настоящее дело, – вторил ему другой, – теперь мы встряхнем этих римлян.
– Командиром этой колонны назначен Федор Чайка, – закончил Атарбал, посмотрев на молодого военачальника и добавив, – это приказал сам Ганнибал. Он решил, что ты справишься с этим лучше других.
– Можете не сомневаться, – ответил Чайка с поклоном, – я справлюсь.
«Вот, значит, как, – ухмыльнулся он про себя, – ну что же настал час вернуться в Тарент победителем».
К вечеру, сверкая на солнце доспехами, передовые части финикийцев подошли к границам города. По пути они смяли несколько разрозненных римских отрядов, для которых столь масштабное наступление
