всем сердцем захотела научиться фехтовать, приобрести силу и ловкость, ничего не бояться. Откуда-то из подсознания выплыл образ человека с мешком на голове. Меня передернуло от ужаса и отвращения. Нет, не в этом мой путь к счастью. Не в войне, не в обучении боевым искусствам. Надо уходить домой, где я буду долго пить кофе и играть на флейте. Играть, пока соседи не почувствуют экстаза.
А это я могла им дать… Надо забыть о турнире и сероглазом рыцаре в зеленом сюрко.
И тут Грин положил руку мне на плечо:
– Ты знаешь, в нашем клубе открывается женская группа по фехтованию. Приходи и приводи подруг. Я буду тренером.
Я посмотрела на реконструктора и в который раз мысленно отметила, как он красив: пепельные волосы, серые глаза, доспехи, в которых каждый будет выглядеть настоящим мужчиной. И подумала, что больше не хочу играть на флейте. Девочка с флейтой должна умереть!
Гриндерс расспрашивал меня обо всем, мы даже ненадолго забыли о турнире. Я рассказала, что мне шестнадцать лет, и я серьезно занимаюсь музыкой. Грин слушал внимательно, но его больше интересовало другое. Курю ли я? Нет. Как отношусь к алкоголю? Равнодушно. Как у меня с физподготовкой? Ужасно. Я сразу призналась, что не умею отжиматься и подтягиваться, что обладаю настолько плохой координацией, что при малейшем толчке в автобусе валюсь с ног. Спасибо светлым зонам и церквям с серебряными куполами, которые снимают тошноту. А то бы приходилось ездить с пакетиком. Да и растяжка у меня неважная: даже простые наклоны причиняют боль. Но Грин был настроен решительно: научим.
– Нет плохих учеников, есть бездарные тренеры. Я сделаю из тебя воина, обещаю! Нам нужен каждый, особенно сейчас, в смутное время.
– Ты это о чем? – удивилась я.
Но Грин с улыбкой махнул рукой.
Мы договорились о времени тренировок и о клубных взносах. Заниматься реконструкцией я решительно отказалась: никогда не любила шить.
Домой я дошла благополучно, упав каких-то два раза. Больше рыцарей не встречала, и поднимать меня никто не торопился. Дома я встала перед зеркалом. Мне казалось, что впервые вижу свое лицо: блеклые русые волосы с рыжим отливом, светлые брови, довольно правильные черты лица, полные щеки, пухлые губы и огромные зеленые глаза. Ресницы, как ни странно, были черными и пушистыми. Я подумала, что очень некрасива. Окончательно разочаровывала фигура, похожая на чурбанчик. Талия, бедра и грудь у меня были одинаковой ширины.
– И кто полюбит такое страшилище? – горько сказала я. – Да я его задавлю своим жиром.
Наверное, мне и правда надо заняться спортом, как советовали доктора. Я с завистью подумала об ослепительно красивой Инне, мечте модельных агентств. Вот уж кто делал на «отлично» абсолютно все. Но потом я вспомнила об отмороженных родителях подруги и сравнила их со своими – веселыми, мобильными и еще очень молодыми. Готовыми даже подарить мне сестренку или брата. И зависть куда-то исчезла.
С Инеем
