Умрут в страданиях, которые лишь немного облегчает светлая зона, в которой находится больница.
И мы не сделали почти ничего, потому что наша кровь – лишь ничтожная капля в море страданий и боли. Байкеры сдавали ее прежде всего для собственного самоутверждения. Чтобы попробовать в жизни все, как заметил Шадов.
И поэтому я не могу смотреть вам в глаза, маленькие люди. И поэтому ухожу в свой мир, где светит солнце и можно быстро ехать на мотоцикле, обняв любимого.
Мы прошли по коридору, пахнувшему мертвечиной. И уже рядом с выходом Шадов вручил мне серебряный набор – браслет, кольцо и серьги. Иней в серебре. Я почувствовала, что, наконец, нашла свое счастье. Мою серебряную иголку в стоге житейского сена.
Наступал Серебряный Самайн. Еще не Черный и не Красный. Но Серебро так и склоняет к предательству. В тот день я поклялась, что буду сама принимать решения. И никогда не предам того, кого люблю.
Тогда я еще не знала, как же быстро нарушу свое обещание.
Случилось это в конце августа, когда становится тоскливо, потому что осень стоит на пороге. Уже похолодало, и я куталась в косуху Шадова. Мы мирно сидели на лавочке у моего подъезда, когда он вдруг спросил:
– Иней, я тебе нравлюсь?
– Конечно, разве ты еще не понял?
– Подумай, почему.
– Наверное, потому что даешь мне ощущение свободы и драйва.
– Это так, но сам я не так свободен, как кажется.
– Ты женат? – мне неожиданно стало скучно. Что-то нечто в этом роде я и предполагала.
Шадов рассмеялся:
– Нет, конечно. Я и не могу жениться.
– Вот и хорошо. Я тоже не собираюсь замуж. Так что же еще такого страшного ты можешь мне рассказать?
– Я лучше покажу. Дай руку и постарайся не закричать.
Но он ничего мне не показал, потому что к нам подошли Кеша и Гоша. Вернее, подбежали. Даже в темноте я видела, какой злобой горят их зеленые глаза.
– Мы очень долго ждали, когда это закончится. Но вы… Вы перешли все границы, – закричал Гоша.
А Кеша цепко взяла меня за руку и оттащила от Шадова:
– Ты с ним спала? – резко спросила она меня.
– Нннет, – ответила я, заикаясь от испуга. Но уже в следующий момент взяла себя в руки. – Успокойтесь. Сейчас всех соседей разбудите своими криками. Что я такого криминального сделала? Мне уже есть восемнадцать, я имею право встречаться, с кем захочу.
– Одного не понимаю: или ты извращенка, или лгунья, или непроходимая дура, – холодно сказала Кеша.
– Его возраст ничего не меняет!
– Моя дочь решила стать гбшной подстилкой! – закричал Гоша.
– Вайшнавский работает в органах. А точнее – в КГБ, сейчас уже ФСБ, не суть, – уже спокойнее продолжила Кеша. – Ты правда не знала? Просто мы не можем понять, это наивность или испорченность. Мало того, что замутить с мужиком-ровесником твоих родителей,
