не придет, – Ник бесцельно повертел бритвой, – она не появится, пока машина не начнет работать по-настоящему, – в зеркале отражалось исхудавшее лицо. Под лазоревыми, воспаленными глазами залегли темные круги. Сальная копна золотисто-рыжих волос спускалась на затрепанную майку. В длинной бороде застрял сигаретный пепел:
– Какая разница, – Ник почувствовал усталость, – зачем бриться и переодеваться? Научному совету все равно, как я выгляжу, главным будут мои слова, – в последние недели он не думал даже об Ирене:
– Она обещала приехать, – Ник потер руками лицо, – но не сейчас, а когда я защищу диссертацию. Сегодня я стану доктором наук, – он взглянул на перемотанный изолентой телефон, – надо позвонить в Лондон с новостями или не надо?
Третьего дня, вернувшись из университета на машине ФБР, Ник испугался, что русские могут подслушивать его разговоры:
– Надо было пустить ребят домой, чтобы они все проверили, – обругал себя юноша, – русские не дремлют, они побывали и в Ардморе, в еще большей глуши, – Ник боялся, что, несмотря на охрану, его похитят:
– Тетя считает, что маленькая Марта жива, – сухие губы затряслись, – но, что, если ее давно убили? Русские читают мои мысли, – Ник обхватил руками голову, – Фейнмана обвиняли в связях с СССР, – юноша раскачивался из стороны в сторону, – что, если и машина ФБР и ученый совет и университет только декорации? Что, если меня давно вывезли из Америки и разыгрывают комедию, – теперь Ник знал, что ему надо делать, – они нашли похожего на Фейнмана ученого, а остальные вокруг меня куклы…
Сунув опасную бритву в карман выцветших шорт, он огляделся:
– Я давно думал об этом, – окна покрывала фольга, – рулон здесь. Теперь они не смогут прочесть мои мысли и не остановят меня, – Ник нацепил на свои кудри подобие шлема из фольги. Взявшись за тележку, юноша на мгновение остановился:
– Меня расстреляют. Но лучше смерть, чем жизнь в СССР, – он с отвращением отшвырнул с дороги картонную коробочку от гамбургера:
– Они построили Макдональдс, а так называемый Тихий океан – это Черное море. Но сегодня я раз и навсегда покончу с ложью. Им не видать моей машины, как своих ушей, – тележка подпрыгнула, Ник зашаркал к двери.
Шаги Ирены отзывались эхом под сводами галереи розового гранита. На обсаженной пальмами зеленой лужайке валялись студенты. Теплый ветер развевал вышитые рукава просторных блуз, солнце играло в волосах девушек. Мимо Ирены прогрохотала доска для скейтборда. Юноша в шортах крикнул:
– Прыгай, милашка, я тебя покатаю, – Ирена весело улыбнулась:
– У меня есть парень, но спасибо, – скейтбордист разочарованно хмыкнул:
– Ему повезло, а мне нет. Кому не везет в любви, тому везет на экзаменах, – Ник научил Ирену стоять на скейтборде:
– Я падала, а он меня поднимал и целовал, – у девушки
