гоняются за славою / – Охотников до ней несметно, / Стараясь хоть бы тенью слабою / Остаться на земле посмертно». Ну, хотя бы пожизненно… Решение о своевременной отставке остаётся на совести маститых старцев. За их спинами маячат довольно давно уже молодые учёные.
«Отцы» и «дети» в академической организации
«Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты…»
«Я помню древнюю молитву мастеров:
Храни нас, господи, от тех учеников,
Которые хотят, чтоб наш убогий гений
Кощунственно искал всё новых откровений».
Итак, не нужно путать творческое долголетие с пожизненным пребыванием на штатных, тем более руководящих должностях в научных учреждениях. В нашей стране средний возраст служащих этих учреждений сегодня составляет около 50 лет. Среди кандидатов наук – чуть больше 50, а у докторов наук приближается к 60, что, между прочим, равняется средней продолжительности жизни мужчин в России[37]. За границей нет такого возрастного перекоса: в США действующих учёных в возрастной группе от 50 до 59 лет не больше 15 % (у нас 28 %); старше 60—6 % (у нас 18 %). «Такая ситуация ведёт к разрушению научного потенциала изнутри, нарушению механизма ротации кадров, преемственности в передаче знаний и опыта между поколениями»[38] российских учёных.
Вполне понятно, почему большинство наших престарелых учёных цепляются за штатные места сколько есть мочи: их мизерные пенсии по нескольку тысяч рублей не позволят им вкусить давно заслуженный отдых. А ведь именно наша профессия располагает к нему. Думать и писать не только можно, но и лучше на досуге от ежедневной службы. Правда, экспериментаторам нужна техника, но и к ней не так трудно получить доступ, если есть силы и желание. Так что главная причина резкого постарения российской науки в её нищете. Поэтому жалко и тех стариков, кого учреждения РАН должны были уволить по программе повышения оплаты труда оставшимся, несколько более молодым сотрудникам. Большая часть выведенных за штат и на пенсии делала что-то полезное для науки, да и продолжает это делать даже на пенсии, только резко потеряв в оплате труда. А ведь пожилым людям нужны деньги на лекарства и врачей. В итоге – взаимные обиды, неотмеченные юбилеи, досрочные кончины.
При такой системе не позавидуешь и молодым учёным. Тем слишком долго приходится ждать не то что общественного признания да руководящих постов, но просто нормальной оплаты по реальному
Науковедение. 1999. № 3.
