удалось раздобыть на останках завода, расположенного на улице Профсоюзной. Кажется, там раньше выпускали шины. Откуда там были еще и железные плиты – никто не знал. Но шины в любом случае сгорели, а железо нет.
Говорят, что в Допросной фонило даже чуть больше, чем на поверхности, но, дескать, это было сделано намеренно. Если пленник долго находился в Карцере, который примыкал к Допросной, то просто-напросто медленно сходил с ума. Бредил, покрывался язвами – и в итоге выдавал нужные секреты, чтобы его выпустили.
Да и вообще железная тюрьма, если в ней сидеть несколько суток подряд, кого хочешь сведет с ума. А все остальное, что нужно для выкачивания из пленника нужной информации, сделает Майор. Нравилось ему это дело. Я уже говорил, что к нам никто не приходил со «злыми» намерениями, но все пришедшие в любом случае проходили через Допросную и Карцер. Некоторые сидели здесь неделями, пока даже до твердолобого Майора доходило, что пленники действительно не замышляют ничего дурного против жителей Крепости.
Майор орал за железной дверью. Эхо разносило его зычный бас по темным коридорам.
– С какой целью ты пришел? С како-ой? – а потом звуки ударов, между которым пробивался… хохот.
– Я же говорю, умом тронулся, это точно, – сказал Володька, кивая на дверь.
Но меня не покидало ощущение, что здесь не все так просто. Слишком уж странным был незнакомец. Таких отморозков мы еще не встречали.
Вдруг дверь распахнулась – и выскочил Егорка. Весь в слезах. За его спиной я увидел тело незнакомца, свисавшее с цепей. Прямо посредине комнаты. Лицо пленника прекратилось в сплошную кровавую маску.
– Ты куда? Мы еще не закончили! – прогремел бас Майора вслед Егорке.
– Я… я на минуту, в туалет, – пробормотал парень и зашагал мимо нас, старательно пряча глаза.
Дверь захлопнулась.
– Егор! – окликнул я.
Тот ничего не ответил, только ускорил шаг.
– Егор!
– Некогда мне! Майор ждет, – буркнул он, ускоряя шаг.
Но от меня так просто не избавиться, поэтому уже за поворотом я нагнал Егора. Поймал за ворот куртки и резким рывком развернул к себе. И то, что я увидел в глазах парня, мне не понравилось – в них были даже ни злость и отчаяние, а полнейшая безнадега.
Пустые глаза смертника.
– Боже, Егор, что случилось? – выдохнул я.
Тот не ответил, вырвался и зашагал в сторону сортира – келье с ямой, на которой был устроен деревянный насест.
– Мне надо спешить. Майор ждет, – повторял он, будто на автопилоте.
А я смотрел ему вслед, пока сталкер не скрылся за очередным поворотом. Окликать больше не стал.
Меня накрыло предчувствие беды. Что-то страшное приближалось – спина, покрывшаяся мурашками, просто кричала об этом. Срочно захотелось не только снова закурить, но и выпить. Забыться, отпустить это
