знаете, нашли какие-нибудь улики?
– Зря стараетесь. – Женщина усмехнулась. – Дело засекречено.
– Понятно. А что с результатами м-сканирования?
– Информация тоже под запретом.
Я вздохнула. Вспомнились идеальные черты лица Грега, его выразительные глаза. Теперь он, изуродованный, похожий на сломанную куклу, валялся в такой же уныло-стерильной прозекторской. Захотелось согнуться в три погибели, чтобы выдавить пустоту, поселившуюся в груди.
– Кем он вам приходился? – Джулианна тронула меня за локоть.
– Опекуном.
Вероятно, мои попытки казаться бесстрастной потерпели фиаско.
– Вы были близки?
– Когда-то. Давно.
– Что случилось потом?
– Я стала взрослой, забыв его об этом предупредить.
– У него были дети?
– Нет. Ни жены. Никого. Одна я.
– Неужели ордену не хватило такта назначить вести расследование кого-нибудь постороннего? – Женщина с отвращением покосилась на труп вампира.
– Я сама вызвалась.
– Ничего себе. – Она изумленно уставилась на меня. – Надеюсь, вы понимали, на что шли.
– Да. Значит, увидеть результаты м-сканирования я не смогу? Хоть одним глазком?
Она задумчиво пожевала губами, после чего спросила:
– Вы ничего не слышали?
Я помотала головой.
– По-моему, у ворот кто-то есть. Надо проверить. А папку я оставлю здесь. Вы ни в коем случае не должны к ней прикасаться, там – конфиденциальные данные. В частности, – воздержитесь от чтения отчетов за третье число сего месяца. И не смейте изымать их копии.
И она покинула прозекторскую.
Я торопливо пролистала бумаги. Третьего числа проводилось восемь вскрытий. Найти информацию по Грегу труда не составило.
Улика представляла собой четыре шерстинки. В колонке «Происхождение» карандашом нацарапали: «Неоп. Вер. сем. Felidae», что означало: «Неопознано. Вероятно, – семейство кошачьих». (Опять латынь!) Однако же и не оборотень. Тогда бы они написали «Homo sapiens с кошачьими генами» (попросту говоря, человек разумный, хотя и не совсем).
А вот и сложенный лист со сведениями м-сканирования. Дрожащей рукой я развернула график в добрых три фута длиной и посмотрела на ломаные цветные линии самописца: верный признак концентрации различных типов магии в одном месте. Даже самый снисходительный судья не примет такую магограмму в качестве доказательства. В углу стояла отметка: «Копия». Отлично.
Я нахмурилась, пытаясь разобраться в результатах. Тело Грега продолжало излучать магию и после смерти: снижающаяся серая линия, то чуть не в дюйм толщиной, то почти сходящая на нет. Ее перерезал пурпурный зигзаг, – магия вампира. Я присмотрелась к диаграмме. Имелась на ней и третья линия, вернее, – пунктир с неровными интервалами. Самый длинный отрезок оказался в четверть дюйма длиной. Какого же он цвета? Я приподняла
