предчувствием, но я не могу здраво оценивать все свои ощущения, которые во мне вызывает этот мужчина. Так что решаю не зацикливаться и просто сосредоточиться на поисках паспорта.
На столешнице его не вижу. Разглядываю бумаги, папки, отчеты, не разобранную почту. Всего этого вчера тут не было. Поднимаю глаза на Соловьева.
– Вчера вечером оставил, – говорит Соловьев, читая мои мысли. – Сегодня хотел разобрать. Если будет время.
Он не сел за свой стол, так и остался стоять почти на пороге. Слишком близко ко мне, но при этом никак не помогает мне в поисках.
В кабинете мы одни. Как и на этаже. Ни голосов, ни звонков, ни другого рабочего шума, пока мы шли по коридору. Дверь закрыта.
Понимаю, что, увлекшись рассуждениями, просто перекладываю кипу бумаг с места на места. Так я буду паспорт искать до второго пришествия. Нельзя оставаться и дальше, просто вдыхая его аромат духов, кожи и легкого перегара, забитого мятой. Ага. Ночка у него выдалась бурной.
В отличие от моей. Кончила на радость халявным подписчикам и баюшки.
Так. Сортирую письма и папки, освобождая стол. Быстро, сосредотачиваясь только на деле, как на самом приоритетном сейчас, а Соловьева в постели представлять буду потом. Хотела бы сказать, что не буду. Но буду. Поэтому потом.
Вот когда буду стоять перед Сержем, тогда и буду. А если не найду сейчас паспорт, то оплату за клинику придется задержать. И тогда стоять на четвереньках придется не только перед Сержем.
А ведь хотела завязать. И однажды почти удалось, тогда у бабушки как раз наступила ремиссия, ничего не предвещало ухудшений. Губу и раскатала. Думала, заживу, как человек. Даже в универ, может быть, вернусь. В официантки устроюсь, в конце-то концов. Или, чем черт не шутит, по специальности…
Все накрылось медным тазом. А теперь еще и парные шоу нарисовались от безнадеги.
Эти мысли дают нужный пинок. И придают силы работать быстрее и внимательнее смотреть по сторонам. Я, наконец, забываю обо всем. Иногда, правда, роняю бумаги, другие – сами падают, слишком много всего навалено на столе.
Так, рекламу выбрасываю сразу, для этого вытащила из-под стола мусорную корзину. Пухлые нумерованные папки складываю башней на офисном стуле.
Мечты, мечты, где ваша сладость… Никогда не быть мне рядом с таким мужчиной. Хотя я усилено скрывала свое трудоустройство от всего остального мира, прибегала к парикам, маскам, макияжу «Вырви глаз», наверное, мне все равно не удастся стать той, кем я не являюсь. Какой-то другой, чистой недоступной девушкой. Я всовываю в себя резиновые вибраторы разных размеров и оглушительно стону при этом. И ладно бы я делала это ради собственного удовольствия, так ведь я делаю это на камеру.
Я знаю, какому миру принадлежу и откуда родом Соловьев. Я могла очутиться в этом офисе во второй раз только из-за дурацкой оплошности, а чтобы приходить сюда каждый день, цокать каблуками по коридору? Нет. Я птица не того полета.
На миг я вспомнила себя в той другой жизни. Жизнь, которая у меня могла бы быть, если бы… не обстоятельства.
Руку
