понял, что больше ничего здесь не добьюсь, и покинул обещающий в будущем стать еще более популярным дуэт в не самом благополучном виде.
8. Из дневника доктора Уотсона
5 августа 1891
– Кто такой мистер Трепов?
Этим вопросом вчера уже поздним вечером огорошила меня миссис Хадсон. Чем едва не испортила мне настроение на весь предстоящий такой важный день. Между прочим, хотя Холмсу, а не мне предстоит прокрасться в логово таинственного "Союза рыжих", я на предстоящий вторник тоже не останусь без дела, и речь здесь вовсе не о черном парике, если кто-то вдруг так подумал. Холмс поручил мне следить за домом Уилсона и за теми, кому вздумается тоже следить, как и мне, за нашим подопечным.
– Только не перепутайте, Ватсон. Чтобы не получилось, что проследили за вами. Если нас обнаружат, вся работа потеряет смысл. Заодно проверите, насколько точно Уилсон соблюдает наши инструкции.
Понимая, какое ответственное задание мне выпало, и какая огромная концентрация внимания мне потребуется, я приступил к ее выработке еще перед отходом ко сну, чтобы проснуться предельно собранным и достигнуть пика сосредоточенности именно тогда, когда приступлю, наконец, к самому заданию.
И вот в этот момент нашей хозяйке зачем-то понадобилось узнать, кто такой этот Трепов. "Причем здесь я!" – непременно вырвалось бы у меня в ответ, если б я вовремя не вспомнил, что встречал уже это имя в собственном рассказе, а значит, обязан, как вежливый автор, который неравнодушен к судьбе своего тиража, дать обстоятельный ответ одному из самых преданных своих читателей. Смущение бывает и выгодным. Все зависит от того, как его подать. Мое смущение, безусловно, относилось к невежеству миссис Хадсон. Во всяком случае, я сделал все зависящее от своего лица, чтобы она именно так и объяснила себе мою растерянность. В наше время всеобщего стремления к образованности стыдно не знать такие вещи, крайне тонко и деликатно намекнул я разинутым ртом и округлившимися глазами, а еще прибавил бровями в сторону Холмса, чтобы наша хозяйка отныне брала пример с того, кто с его кругозором никогда не позволил бы себе столь глупого вопроса. Но оказалось, что она затронула эту тему именно по просьбе моего друга. Холмс уже несколько дней ломал голову над тем, что это за странный человек, в связи с убийством которого, его, по моему мнению, вызывали в Одессу. "По мнению мистера Дойла!" – едва не воскликнул я, но снова сдержался. Пообещав миссис Хадсон, что она получит от меня все ответы в свое время, то есть, свободное от подготовительных процедур, коих она не замечает, так как ни черта в этом не смыслит, я встал из-за стола, так и не притронувшись к ужину, и, теряя с таким трудом добытую концентрацию, и взамен приобретая все более ощутимое раздражение, отправился к Холмсу.
Мой друг стоял перед зеркалом и также только с большим умением погружался в состояние глубочайшей сосредоточенности, совсем уже, как мне показалось, не обращая внимания
